Апологетика - Путь праведный. Часть I. Погружение или обливание. Гл. XI. 50-е правило святых апостол - Грузинская Древлеправославная Церковь

Содержание

Глава XI
_________________________________________________

50-е правило святых апостол

Прежде чем перейдем к обсуждению новых вопросов, поставим оценку кощунству, допущенному в отношении Святого Писания Э. Челидзе. Состоит оно не только в искажении истинного религиозного смысла, но и в откровенном обмане верующих, что святые отцы однозначно полагают как ересь. Коротко говоря, профессор Духовной Академии официальной церкви Э. Челидзе - еретик. Дабы не показались наши слова перебором, предлагаем выборки учений св. отец: "Яко велие безумие есть оставити глаголы готовы, и глаголати моя", - говорит известный византийский инок Петр Дамаскин (XII в.) (Кн ига О вере. Типогр. Рябушинского. Москва. 1912 г. Предисловие читателю. Изречение св. Петра Дамаскина Стр. 5 об.).

 

Блаж. Феофилакт Болгарский (XI-XII вв.) утверждает: "Многие, … веровали, но не так, как сказано в Писании, а как им хотелось. Таковы все еретики" (Благовестн. Евангелие от Иоанна, зач. 27, лист 125).

 

Соглашается ли Челидзе с учением Святого Писания в отношении Таинства Крещения? Согласно существующим фактам, нет! Более того, он искажает Святое Писание, приписывая ясно выраженным текстам то, что исполненные божественной мудрости апостолы никоим образом не подразумевали.  

 

Поэтому в отношении Челидзе с полной уверенностью можно сказать, что он еретик! О таковых деятелях справедливейшим образом отмечали древние христиане:

 

"…егда и сами противяся Церкви Божии пишут, то паки к кроникам и учителям святых и апостольских наследников писаниям прибегают, исповедадщие их правду. Сами же противное и самосмышленное своея веры неправду и хулу свою, во святыя книги в строках приписуют, а апостольских и их наследников, и святых отец писаниям верити нехощут" (Кирилова книга), печ. в Москве 1643 г. гл. 13, л. 175 (друг. изд. л. 198).

 

Челидзе действует как еретик, который "имея нужду отыскать искривленное дерево, и при этом, будучи не в состоянии найти, сгибает прямое, да еще и в необходимую сторону. Так поступают латиняне, искажая апостольские предания в зависимости от извращенных потребностей" (там же.). И еще: "Как здоровый не нуждается в снадобье, которое, скорее всего, окажется вредным, так и правщик законного коверкает написанное, вместо того чтобы найти извращенный текст и сподобиться исправить. Таковому надлежит "исправлять" себя в соответствии с заповедями Божьими, а не "править" апостольские правила идеями, которые лживы и никуда не годны" (там же). Советуем Э. Челидзе принять данное вразумление на свой счет.

 

О таких "ученых", как Челидзе, хорошо отзывался блаженный Иероним (III-IV вв.):

 

"И болтливая старуха, и сумасбродный старик, и многоречивый софист, одним словом, все приписывают себе знание Писаний, терзают их и учат других прежде, чем бы самим научиться. ... Мало того, благодаря легкости языка и своей смелости, учат других тому, чего сами не понимают. ... после изучения светской литературы, обращаясь к священным Писаниям и искусственною речью пленяя слух народа, все, что ни говорят, считают законом Божиим и не сподобляются знать мысли пророков и апостолов, но к своим собственным мыслям приискивают несоответственные тексты, как будто бы это было хорошее дело, а не самый порочный род учения – искажать мысли Писания и подчинять оное своему произволу, несмотря на явные противоречия. ... Свойственны детям и шарлатанам подобные попытки учить тому, чего не знаешь, и даже, подчиняясь своим личным прихотям и вкусам, не знать о собственном незнании" (ч. II. Письмо 50. к Павлину. Об изучении св. Писания, Киев. 1884 г. стр. 78-79).

 

"Не достаточно сказать ο чем-нибудь, что оно написаво въ Писаниях, - утверждает св. Иоанн Златоуст, - и не должно прямо, выхватывая слова и отрывая члены от тела богодухновенных Писаний, брать их отдельно н без взаимной их связи и произвольно и безотчетно искажать их. Таким образом вошли в нашу жизнь многия неправыя мнения, по действию диавола, который научает людѳй безпечных превратно толковать заключающееся в Писаниях и, прибавляя или убавляя, помрачать истину. Потому нѳдостаточно сказать ο чемъ-вибудь, что это ваписано в Писании, но додлжно читать в целой связи речи, потому что, если мы будем разрывать совокупность и связь изречений между собою, то произойдут многия дурныя мнения" (Творение св. Иоанна Златоуста, Т. VI. Кн. Первая. На слова пророка Іеремии: Господи, несть чѳловеку путь его, ниже муж пойдет, и исправит шествие свое (Іер. х , 23). С. Петербург. 1900 г., стр. 445).

 

"Оттого-то они и приводят в смущение беседующх с ними,  - отмечает св. отец, - что мы следуем за ними, а не подводим их под законы божественвых Писаний. Итак, окружи его со всех сторон, как бы стеною, свидетелствами Писаний, и он не в состоянии будет открыть и рта" (там же. Стр. 559).

 

Понятно, что мы полностью согласны, и более того, всецело придерживаемся данного совета св. Иоанна Златоуста и в настоящем труде, как раз на основании Святого Писания, Номоканона и эпистолярного наследия св. отцов и пытаемся утихомирить наглеца и "закрыть рот" нахальному еретику – Э. Челидзе с тем, чтобы он не был в состоянии изрыгать учения, помрачающие святые таинства Церкви и не смел в будущем вводить заблуждение верующих, "поелику же, - как говорил Св. Афанасий Александрийский (IV в.), - различны и многообразны суть стрелы диавола, и непорочно мыслящих доводит он до возмущения..." (Канонические правила Православной Церкви с толкованиями. Правила святых отцов. Послание святаго Афанасия Великаго, архиепископа Александрийскаго к Аммуну монаху. ...) (Правила Свяиых Отец с толкованиями. Москва 1884 г., стр. 108).

 

А верующим, оказавшихся в заблуждении от деятельности Эдишера Челидзе, советуем прислушаться и к этим словам Св. Иоанна Златоуста: "Когда увидишь, что кто-нибудь, увлекаясь собственными соображениями, станет противоречить Божественному Писанию, устранись от него, как от безумного…" ((Беседы на бытия св. Иоанна Златоуста, печ. в Киеве 1773 г., Беседа 10, л. 50 (по друг. печ. л. 59). По изд. СПб. 1898 г. т. VI стр. 80, п. 6).

 

"Отвратись от него, как от неистового и безумного. Кто не верит Создателю вселенной и как бы обвиняет истину во лжи, тот какое может заслужить когда-либо прощение? Эти люди имеют притворный вид, и, надевая личину кротости, под овечьей кожей скрывают волка. Но ты не обольщайся, а еще более возненавидь такого по тому самому, что он перед тобой, таким же, как и он, рабом, притворяется кротким, а против Владыки всего – Бога воздвиг брань и не чувствует, что идет против собственного своего спасения" (Беседа 2. л. 6. об. (по др. печ. л. 8) По изд. 1898 г. стр. 11), поскольку, "Всяк человек братие, иже не глаголет, ниже слушает божественныя словеса, бесом лукавым содержим есть" (Евангелие поучительное, в неделю 4 поста, л 74 (единовер. печ.) (Цит. по: Выписки В. Т. Зеленкова. Часть I. Глава II. Стр 10.

 

По словам Св. Иосифа Волоколамского (XV в.): "Если кто-либо порочит или осуждает Священное Писание, полагаясь лишь на свой разум, – нет его безумнее" (Просветитель. Преп. Иосифа Волоцкого, Казань. 1896 г. изд. 3. сл. 5).

 

Также, согласно данному святому: "Те, кто говорят: "Писания святых отцов ложны", – являются устами отца своего – сатаны" (сл. 8. стр. 338 (по др. печ. 380)).

 

Теперь рассмотрим очередные святотатства оратора сатаны - Э. Челидзе, где он в качестве "аргумента" апеллирует к 50 правилу св. апостол, пытаясь оправдать практику обливательного "крещения".

 

В "Великом Номоканоне", изданном официальной патриархией в 1987 году, 50-е правило св. апостол выглядит так:

 

"თუ რომელიმე ეპისკოპოსმა ან მღვდელმა შეასრულოს არა სამი ნათლისღება ერთი საიდუმლოსი, არამედ ერთი ნათლისღება უფლის სიკვდილის მიმართ, განიკვეთოს, რადგან უფალმა ასე კი არა თქვა, რომ "ჩემი სიკვდილის მიმართ ნათელ-ეცითო", არამედ თქვა: "წადით და დაიმოწაფეთ ყველა წარმართი და ნათელ-ეცით მათ მამის, ძისა და სულიწმიდის სახელით" (მათე 28:19) (საქართველოს ეკლესიის კალენდარი. 1987 წ. გვ. 168).

 

"Если кто, епископ или пресвитер, совершит не три погружения (В груз. тексте: "ნათლისღება" - крещение) (1) единого тайнодействия, но одно погружение (на груз.: крещение), даемое в смерть Господню: да будет извержен. Ибо не рек Господь: в смерть Мою крестите, но: шедше научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа".

 

________________

 

1. В грузинском языке термин "крещение" состоит из собирательных слов, олицетворяющих данное Таинство. "ნათელი" ("натели") означает – Свет, а "მიღება" ("мигеба") – принятие. То есть, слово, означающее "крещение" - "ნათლისღება" ("натлисгеба") слагается из понятий, которые в совокупности обозначают, что крещаемый принимает божественный свет и очищается от грехов.

 

________________

 

Дословный перевод данного правила с грузинского звучит так:

 

"Если кто, епископ или пресвитер, совершит не три крещения единого тайнодействия, но одно крещение, даемое в смерть Господню: да будет извержен. Ибо не рек Господь: в смерть Мою крестите, но: шедше научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа".

 

Так же и в схолиях рукописей имеется указание: "Вместо три крещения подразумевай три погружения". Можно безошибочно перевести и так: "Три крещения подразумевает три погружения". На греч.: Tria baptismata; на русском "Три погружения" (Календарь грузинской церкви 1987 г. стр. 168) (на древнегрузинском см. Великий Номоканон. Издат. "Наука". Тбилиси 1975 г. стр. 221).

 

Что подразумевают издатели вышеозначенного календаря, упоминая в схолиях рукописей? О каких схолиях рукописей тут говорится? – о Номоканоне (Великом Номоканоне) в 14 титулах, грузинский перевод которого принадлежит Арсену Икалтоели († 1127), и который был опубликован издательством "Наука" в 1975 году. В схолиях рукописей как раз данного издательства в качестве примечания к 50-у правилу св. апостол, указывается: "Три крещения подразумевает три погружения".

 

"Переводчики со древнегрузинского, - утверждает Э. Челидзе, - сначала отметили, что выражение "три погружения", используемое Арсеном Икалтоели, в рукописи сопровождается примечанием, текст которого выказали, затем засвидетельствовали соответствующие греческие и русские параллели выражения "три погружения" (Церковь – невеста Божья". 1990 г. Стр. 85).

 

На русском: "Если кто, епископ или пресвитер, совершит не три погружения единого тайнодействия, но одно погружение, даемое в смерть Господню: да будет извержен. Ибо не рек Господь: в смерть Мою крестите, но: шедше научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа".

 

Вот как на церковно-славянском звучит перевод: "Аще который епископ или презвитер не крещает в три погружения единем глашением, но во едино погружение в смерть Господню даемо, да извержется таковый. Не рече бо Господь в смерть мою крестите, но шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа" (Мф. 28,19).

 

В схолии славянского перевода, изданного при патр. Иосифе, имеется примечание: "Во святом крещении крестящихся погружати, а не обливати" (Кормчая (Номоканон). Отпечатана с оригинала патриарха Иосифа. Репринтное издание. Санкт-Петербург. 1997 г. стр. 160).

 

Когда представители Грузинской Древлеправославной Церкви спорили с адептами официальной "православной церкви" о форме совершения Таинства Крещения, в признании каноничности погружательного крещения и в категорическом неприятии обливательного, первые опирались как раз на 50-е правило св. апостол. Оно является одним из самых значимых (связанных с Таинством Крещения) постановлений во всем Великом Номоканоне.

 

В Нем единственной канонической формой Крещения обозначается трехпогружательный образ, а не какой-либо другой, например: обливание, окропление, аэробптизма ("крещение" в воздухе), крещение песком и т.д.    

 

Несмотря на то, что 50-е правило совершенно однозначно и ясно указывает на значение крещения в три погружения, и отрицает какие-либо отличительные от основной, другого порядка формы; несмотря на то, что в отношении ясно обозначенного смысла данного правила у здравомыслящих людей не должны возникать разногласия и превратные толкования, наш оппонент – Э. Челидзе, характерной для него софистической хваткой, умудряется мутить и здесь.

 

В своем первом сочинении - "Церковь – невеста Божья", состряпанном против древлеправославных, Э. Челидзе предлагает собственную новогрузинскую версию древнегрузинского перевода 50-го правила св. апостол. Данная версия отличается от перевода, размещенного в календаре, изданного официальной патриархией в 1987 г. В частности, Челидзе отмечает: "Эти слова (имеется в виду древнегрузинский текст 50-го правила св. апостол – архиеп. П.) на новогрузинском звучат так: "თუკი ვინმე ეპისკოპოსი ან ხუცესი არ სრულყოფს ერთი საიდუმლოს სამ ნათლისღებას, არამედ ერთ ნათლისღებას, აღსრულებულს უფლის სიკვდილის მიმართ, განიკვეთოს, რადგანაც ასე არ უთქვამს უფალს, რომ "ჩემი სიკვდილის მიმართ მონათლეთო", არამედ "წადით და დაიმოწაფეთ ყველა წარმართი და ნათელი ეცით მათ სახელითა მამისათა, ძისა და სულისა წმიდისათა" ("Если кто, епископ или пресвитер, не совершит три крещения единого тайнодействия, но одно крещение, даемое в смерть Господню: да будет извержен. Ибо не рек Господь: в смерть Мою крестите, но: шедше научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа").

 

"Как видим, - пишет Э. Челидзе, - в существующем тексте абсолютно не упоминаются - ни "погружение", ни обливание головы. … в славянском и в последующих русских переводах мы имеем не "три крещения", а "три погружения" (Э. Челидзе. "Церковь – невеста Божья". Тбилиси 1990. Стр. 78).

 

 

Первая ложь Э. Челидзе

 

В споре с ранними древлеправославными оппонентами, Э. Челидзе как-то заявил: «… в частности, очевидно, что об обливательном крещении нет упоминания и в славянском переводе. Древлеправославные рассуждают так: в 50-м апостольском правиле указывается троекратное погружение, как истинное крещение, а это, само по себе подразумевает полное отрицание обряда обливательного крещения» (Там же.)

 

Это, собственно, первая ложь Э. Челидзе в отношении данного вопроса.

 

Основанием к отрицанию обливательного крещения у древлеправославных служит не упоминание погружения, а наличие в апостольских правилах отрицания всех остальных форм, отличающихся от троекратного погружения.

 

Разумеется, эти формы в 50-м правиле св. апостол отсутствуют (отмечается лишь однократное погружение в смерть Господню), упоминать их было не надобно, поскольку ясно и твердо указывалась церковно-каноническая  форма совершения крещения, что само по себе защищало её  от двусмысленных толкований и еретических поползновений. И действительно, зачем в правиле упоминать все неверные формы, используемые в ту пору еретиками или которые, возможно, могли появиться в будущем?

 

Когда апостолы твердо указали на погружение, как на форму совершения крещения, они тем самым однозначно исключили приемлемость любой иной формы крещения, хотя, давайте-ка данный вопрос ненадолго отложим и вернемся к рассуждениям Челидзе.

 

 

Вторая ложь Э. Челидзе

 

«Прежде всего, - продолжает Челидзе, - необходимо отметить, что по мнению самих древлеправославных, Номоканон - совершенно точно сформулированный сборник правил.

 

Засим, если бы данное правило предписывало отрицание формы обливательного крещения, в нём бы об этом говорилось открыто, в частности, так:

 

«Если кто крестит тремя обливаниями взамен трех погружений, да будет извержен». Подобного определения нет не только в упомянутом правиле, а вообще нигде. «Номоканон» ни разу не отрицает обливательную форму крещения» (Там же).

   

Это вторая ложь Э. Челидзе, поскольку в той же славянской Кормчей, в Схолии, прямо указывается, что крестящегося священник должен погружать, а не обливать: "Во святом крещении крестящихся погружати, а не обливати" (Кормчая (Номоканон). Отпечатана с оригинала патриарха Иосифа. Репринтное издание. Санкт-Петербург. 1997 г. стр. 160).

 

Полагаем, что никто не станет спорить с тем, что, когда Э. Челидзе утверждает, что «…подобного определения (имеется в виду запрет обливательного «крещения» - архиеп. П.) нет не только в упомянутом правиле, а вообще нигде», под словом «нигде» ему полагалось иметь в виду не только 50-е правило св. апостол, но и любые другие постановления, исходящее не только из церковно-соборного сознания, но и частных определений святых отцов.

 

Ежели так, то данный запрет из Схолии славянской Кормчей, как раз-таки и содержит определение, прямо порицающее обливательное "крещение" (запрещающее признавать обливание).

 

Знает ли об этом Э. Челидзе? Знает ли, какое указание дает древлеславянский Номоканон в связи с 50-м правилом св. апостол? – Разумеется, да, вне сомнений! И при этом, так обходит их стороной, как будто они и вовсе не существуют.

 

Наличие отрицания обливательного крещения очевидно не только в 50-м правиле свв. Апостол, но и в примечании к толкованию 8-го правила Первого Вселенского Собора.

 

В частности, «крестящих однократным погружением евномиан, а также савелиан и фригийцев принимаем, как еретиков». Пояснение: «данные еретики крестятся единым погружением, в отличии от православных, крестящихся троекратным погружением; поэтому, если они присоединяются к православной Церкви, то и принимаются, как еретики…». Рядом с текстом на свободном поле имеется замечание: ("Иже единем погружением крещающеся, евномиане, и савелиане, и фриги, яко еллини прияти будут. Толкование. И тии еретицы суть, единем погружением крещаются, а не треми, якоже православнии; сии же аще приступят к соборней церкви, яко же погании прияти будут, и прежде крещения, время довольно поучаются и божественных писаний да послушают, и потом совершенно крещаеми бывают. На поле: крещение не в три погружения не крещение" (Кормчая (Номоканон). Отпечатана с подлинника патриарха Иосифа. Репринтное издание. Санкт-Петербург., гл. 11, втораго всел. собора правило 8, л. 88-88 об. (стр. 309-310)).

 

 

Третья ложь Челидзе

 

Помимо озвученного, обращает к себе внимание и другое заявление Э. Челидзе: «Если бы данное правило (имеется в виду 50-е правило свв. Апостол – архиеп. П.) подразумевало отрицание обливательного крещения, то об этом бы в нем говорилось открыто, в частности, так: «Если кто крестит тремя обливаниями взамен трех погружений, да будет извержен» (Э. Ч. «Церковь – невеста Божья». Тб. 1990, стр. 78).

 

По мнению Э. Челидзе, поскольку таким образом не гласит данное правило, это прямо говорит о признании обливательного "крещения". Однако возникает некий непреодолимый барьер: почему святое 50-е апостольское правило не защищает обливательное "крещение", как оно делает это в отношении погружательного крещения?

 

Э. Челидзе внося в древлеправославие сомнение по причине того, что мы якобы не блюдем древнейшее правило обливательного «крещения», высказывается в наш адрес: «Никакого отношения к так называемым «староверам», к «древлеправославию», то есть, к древней эпохе православия они иметь никак не могут, и не имеют», поскольку «… древлеправославие и староверие, исходя из самого названия», по словам Челидзе, «… подразумевает неизменную защиту учения эпохи вселенских соборов» (Э. Ч. «Душа живая»». Стр. 126);

 

Далее, по причине неприятия обливательного «крещения» нами, а также требования крестить таковых в обязательном порядке (!), Челидзе осыпает нас многочисленными эпитетами, называя «перепогружателями» или «перепогруженцами», «обнаглевшими» (Там же. Стр. 126-127), «нахалами» (Стр. 123), «злодеями» (стр. 125) и то, что весьма тяжело для слуха – «вновь распинающими Христа» (Там же. Стр. 123).

 

Апостолы (и вообще, вся святая апостольская православная Церковь, её соборные постановления) нигде, ни разу не вставали на защиту обливательно-окропительное «крещения», и, напротив, всегда становились горой за погружательный образ, поскольку обливание и окропление никогда не мыслились каноническими и нормативными совершениями православного Таинства Крещения!

 

И все же, почему Челидзе склоняется к такой формулировке правила: «Если кто крестит тремя обливаниями взамен трех погружений, да будет извержен»? Разве 50-е правило свв. апостол не говорит о том же?

 

Что является наиболее разумным – указывать на выдуманные различными еретиками крестильные правила каждому еретику по отдельности и всякий раз принимать соответствующие постановления в защиту правомерного смысла Таинства Крещения, или раз и навсегда принять единственную для всех еретиков обличительную формулу?

 

Разумеется, так и поступили умудренные Богом апостолы! Они защитили именно то содержание и форму крещения, которые являются истинно православными, а всякие распространяемые и действующие в ту пору еретические совершения и заблуждения, могущие возникнуть в дальнейшем, были сведены к нулю одним «росчерком пера», единственной конкретной формулировкой апостольских правил.

 

Несмотря на вышесказанное, возникает вопрос: почему же тогда апостолы заострили внимание на однократное погружение и крещение в смерть Господа Бога нашего – Христа? На такой вопрос можно ответить, что всякое правило всегда принималось по отдельной причине.

 

Так возникло и 50-е правило свв. Апостол. Детально данное правило мы рассмотрим ниже, а сейчас отметим, что свв. Апостолы приняли его в противовес конкретному заблуждению, чтобы нарушения формы крещения предупреждать не только в настоящем, но и в будущем; так появилась твердая формула, которая и в будущем благоприятствовала бы искоренению незаконных еретических поползновений и измышлений.

 

Акцентирование внимания на конкретное заблуждение способствует защите истинного учения от конкретной ереси, но если не сформулированы причина такого отрицания и суть православного учения, то у меняющейся, как хамелеон, ереси, предоставится возможность и в будущем совершать нападки на православное учение с последующим его искажением.      

 

Поэтому, свв. апостолы, составляя 50-е правило, раз и навсегда сформулировали неизменное и требуемое для всех времен постановление, не видя необходимости перечислять все наличествующие или ожидаемые заблуждения (поскольку, имея такую формулировку, подобная необходимость действительно отпадает).

 

Конкретная ересь (совершение «крещения» однократным погружением в смерть Господню) подвигла апостолов принять правило в отношении, как к данной конкретной ереси, так и против всех ожидаемых заблуждений.

 

Можно поставить и обратный вопрос: почему не указывает правило «Если кто не крестит трехкратным погружением или обливанием, или окроплением, но крестит однократным… (как в правиле), да будет извержен»?

 

Почему в схолиях переводчики-составители древнегрузинского и древнеславянского Номоканона указывают именно на «окунание» и «погружение»? Почему никто и словом не упоминает о дозволенности «окропления» и «обливания», а напротив, встречаются запреты!

 

Неужели данное обстоятельство ничего не значит и дает право утверждать, что поскольку в правиле отсутствует указание, то значит позволительно? Очевидно, что права на это, отсутствие такого указания, не дает!

 

Например, известно о наличии еретиков, крестящих вверх ногами. И ведь такое «крещение» тоже не запрещено 50-м правилом. И что же дальше? Если в нем о данной ереси нет упоминаний, означает ли это, что можно крестить вверх ногами или каким-то другим изощренным образом; что таковые искажения разрешены и, соответственно, возможны?

 

Другой пример: в современном мире все более популярным становится, так называемая, «аэробаптизма» - «крещение» в воздухе, при котором оглашенного трехкратно поднимают в воздух и «крестят» с призыванием Имен

 

В этом отношении примечательна работа профессора афонского университета – Панайотиса Бумиса - «Каноническое право», в котором утверждается, что «по икономии, а также исключительному случаю, при наличии опасения о неминуемой смерти младенца, возможно совершение т. н. «крещения в воздухе», когда ребенок трижды возносится к небу на руках с призыванием Святой Троицы" (Панайотис Бумис. Каноническое право. Тбилиси 2007 г. Издат. «Мтацминдели». Стр. 80).  

 

«Совершить крещение в воздухе, - продолжает автор, - может не только епископ, священник или дьякон, но и обычный мирянин – будь так овой мужчиной или женщиной» (Там же).

 

Примечательно, что данный труд «рецензирован и одобрен к изданию Департаментом Издательства и Рецензирования Грузинской Апостольской Автокефальной Православной Церкви», с подписью архиепископа потийского и хобского - Григория. Редакторами книги выступают Еквтиме Кочламазашвили и протоиерей Иоанн Мамниашвили.

 

Неужели, если в 50-м правиле свв. Апостол о таком «крещении» нет речи, то из этого следует, что оно автоматически является разрешенным? Конечно же нет!

 

Как раз для пресечения подобного рода измышления, 50-е правило свв. Апостол каноническим постановлением твердо и недвусмысленно определяет лишь только трехкратное погружение крещаемого в воду, глася: «Если кто, епископ или пресвитер, совершит не три погружения единого тайнодействия, но одно погружение, даемое в смерть Господню: да будет извержен. Ибо не рек Господь: в смерть Мою крестите, но: шедше научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына и Святого Духа.» (Апостольские правила.  Правило 50. https://azbyka.ru/otechnik/pravila/pravila-i-sobory-pravoslavnoj-cerkvi-apostolskie-pravila/#0_50).

 

На 115-й странице книги «Церковь – Невеста Божья» Э. Челидзе рассуждает: «То, что «Номоканон» не отрицает правило обливательного крещения, это видно по тому, что в нем нет и намека на неправильность обливательного правила крещения» (подчеркнуто автором – архиеп. П.). Далее прибавляет: «Данный момент весьма значителен» (Там же).

 

Таким образом, если по логике Э. Челидзе, в 50-м правиле свв. Апостол нет и «намека (указания) на неправильность обливательного правила крещения», то тоже самое можно сказать и об остальных правилах, не конкретизирующих основной смысл запрета. Таковым является хотя бы 49-е правило свв. Апостол, в котором сказано: "Если кто, епископ, или пресвитер, крестит не по Господню учреждению, во Отца и Сына и Святого Духа, но в трех безначальных, или в трех сынов, или в трех утешителей: да будет извержен" (Там же).

 

Что запрещает данное правило? – По логике Э. Челидзе, исходя из его же толкования 50-го правила свв. Апостол, - только то, что упоминается в данном правиле - крещение в трех безначальных, или в трех сынов, или в трех утешителей. То есть, тут у нас такая же картина: 50-е правило хотя и запрещает конкретное еретическое «крещение» (однократное погружение в смерть Господню), формулировка, принятая в отношении него, тем самым запрещает и все остальные, имевшиеся в ту пору или могущие возникнуть.

 

Так же и 49-е правило свв. Апостол помимо упомянутых еретических «крещений» (крещение в трех безначальных, или в трех сынов, или в трех утешителей) запрещает любое другое крещение, которое не совершится конкретно с призыванием имен «Отца и Сына и Святого Духа». Исходя из этого, сможет ли какой-нибудь еретик, который, по правде, не крестит так, как этого требует 49-е правило свв. Апостол, а также и во Имя «Отца и Сына и Святого Духа», сказать, что данное правило не имеет к нему отношения?

 

Возьмем, к примеру 45-е правило свв. Апостол, запрещающее совместную молитву с еретиками: "Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся только, да будет отлучен. Если же позволит им действовать как-либо, яко служителям Церкви: да будет извержен" (Там же). Не видим конкретизации и здесь, с каким еретиком запрещена совместная молитва, поскольку правило в целом запрещает молиться с любыми, иначе говоря, со всеми еретиками.

 

Может ли в этом случае Э. Челидзе или кто-либо другой утверждать, что поскольку в этом правиле (или же в других подобных правилах) не упоминается тот или иной еретик, то совместная молитва с ним автоматически разрешена? Или можно ли давать право священнослужения еретику? Сможет ли еретик утверждать, что 45-е правило свв. Апостол имеет в виду не его, а совершенно иных еретиков?

 

Как бы ответили Челидзе и его фаны? — если бы сказали, что правило подразумевает всех еретиков (а так оно и есть), то и в отношении 50-го правила им надлежит мыслить так же, и они должны признать, что несмотря на то, что в правиле не упоминаются еретические «крещения» (например, окропление), и исключение составляет лишь однократно погружательное «крещение» в смерть Господню, то правило автоматически подразумевает и такого рода неправильное «крещение», как окропление и ставит под запрет его так же, как и однократное погружение в смерть Господню.

 

Таким образом, замалчивание 50-м правилом свв. Апостол обливательного «крещения» (или любой другой еретической формы), никак не означает одобрительного и утвердительного отношения к таковым.

 

В связи с этим вспоминается случай из истории полемики протестантов и папистов. Как известно, римские католики (паписты) ревностно убеждают всех в том, что римская церковь берет свое начало от самого св. апостола Петра, в то время как, протестанты данное утверждение отвергают. На одном диспуте, выступая на стороне папистов некий Циполла потребовал, чтобы ему было указано хотя бы одно место в Св. Писании, опровергающем бытность Петра в Риме (Эта наглость и цинизм вызывали негодование среди присутствующих. Утверждение, что Петр был в Риме, представляет для римской Церкви вопрос ее дальнейшего существования).

 

На следующий день первыми диспут начали протестанты и между делом заявили: "Разница между нами и противниками (папистами – архиеп. П.) состоит во взглядах на ценность приведенных доказательств. Мы отрицаем возможность пребывания Петра в Риме, противники ничего против этого возражать не могут, кроме того, что предание об этом говорит и что в Св. Писании не сказано, что Петра в Риме не было. ... Тьер в "Истории Консульства и Монархии" не утверждает, что Наполеон не был никогда в Америке и Вашингтоне. На основании вашей логики это именно и доказывает, что Наполеон там был" (К. О. Де-Скроховский. От мрака к свету, или римо-католичество и экуменизм в борьбе с православием. Санкт-Петербург. 1997 г., стр. 206) (В интернете см. http://antipapism.kiev.ua/index.php-mid=2&f=reed&bid=5&tid=87.htm).

 

Нечто подобное происходит и с самим  Э. Челидзе: его логика «доказывает» наличие того, чего нет в обсуждаемом правиле, то есть, «Наполеон, получается, действительно был в Вашингтоне», и подобная странность логики Э. Челидзе проявляется не только в толковании 50-го правила свв. Апостол.

 

Подобным образом рассуждает наш оппонент и профессор и в других случаях, самым интересным из которых является крещение св. Ермогена, которое мы обсудим ниже.

 

Итак, третья ложь Э. Челидзе в том, что в 50-м правиле свв. Апостол якобы нигде не упоминается погружение (очевидно, что оно так и так не упомянуло бы обливание в силу неприемлемости такого «крещения») (2).

 

______________

 

2. Давайте вспомним, что писал Челидзе в связи с грузинским текстом в отношении 50-го правила свв. апостол где используется не термин "погружение", а "крещение" (см. Выше): "Как видим, - пишет Э. Челидзе, - в существующем тексте абсолютно не упоминаются - ни погружение, ни обливание головы. … в славянском и в последующих русских переводах мы имеем не "три крещения", а "три погружения" (Э. Челидзе. "Церковь – невеста Божья". Тбилиси 1990. Стр. 78).

 

______________

 

Чтобы лучше понять изощренность лукавства Э. Челидзе, необходимо углубиться в смысл 50-го правила свв. апостол, выяснить, почему все же понадобилось в схолиях переводов, в качестве эквивалента «крещения» указывать на «окунание» и «погружение»?

 

Наверняка догадывается читатель, почему Э. Челидзе обращает внимание на обстоятельства, согласно которым, в тексте 50-го правила свв. Апостол «вообще не упоминается ни «погружение», ни обливание головы». Дело в том, что таким образом у Челидзе появляется возможность в правиле подразумевать обе формы и дать ответ, – поскольку правило гласит о церковном таинстве («о крещении»), а не о форме его совершения, и вообще не упоминает ни погружение, ни обливание, то надо полагать, что оно защищает и первое, и второе. Но насколько правильным окажется такой ответ?

 

В противовес вышесказанного свидетельствуют – не только смысл самого выражения «баптизма» (от др.-греч. βάπτισμα: крещение; от βαπτίζω — «погружаю в воду»), но и многие канонические и богословские толкования 50-го правила свв. Апостол.

 

 

Четвертая ложь Э. Челидзе

 

В отношении фразы из древнегрузинского перевода 50-го правила свв. апостол, - «три крещения», Э. Челидзе отмечает, что выражение «…три крещения» является точным переводом греческого текста и что и в древнегреческом тексте так же имеется фраза «три крещения» (там же. Стр. 82), и решительно останавливается на данном вопросе.

 

По словам Челидзе: «Данная точность подразумевала не только прямой перевод текста без каких-либо лишне-добавленных или же пропущенных слов, но и также полное смысловое соответствие с переводимыми терминами в тексте. Это означает, что Арсен Икалтойский, сделав единожды перевод того или иного греческого богословского термина, далее всегда использовал такой же перевод в отношении данного слова и в других богословских текстах.

 

К примеру, если он греческий термин «οὐσία» переводил как «сущность», то и в иных случаях, при наличии данного слова в других греческих текстах, переводил его, как «сущность». Кстати, именно по этой причине и был переведен им повторно труд Иоанна Дамаскина «Источник знаний» (предшествующий перевод местами не отличался дословным терминологическим соответствием)».

 

Так же, как и все остальные его труды, «Номоканон» был переведен безукоризненно точно. Равным образом можно сказать и в отношении 50-го правила свв. апостол. Ниже приведен греческий текст данного правила.

 

Как видно из нижеприведенного текста, грузинскому переводу «Три крещения» соответствует греческая τρία βαπτίσματα «триа баптиcмата».

Глянем, как комментаторы «Номоканона» толкуют 50-е правило свв. апостол и как они воспринимают фразу из правила «триа баптиcмата».

 

Зонара. "Три погружения здесь правило называет тремя крещениями в едином тайнодействии, то есть, в едином крещении. Таким образом крестящий при каждом погружении произносит едино имя Святая Троицы. А погружать крещаемаго в святую купель единожды, и это единое погружение совершать в смерть Господню, нечестиво; и совершающей крещение таким образом, будет подлежать извержению") (Правила Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных святых отец с толкованиями. Правила святых апостол с толкованиями. Правило 50. Репринт. Издательство "Паломник", Москва, 2000. Том 1, стр. 105).

 

Аристен. "Кто совершает таинство не тремя погружениями, но одним в смерть Господа (чего Господь не заповедал), тот лишается священства. Господь заповедал крестить во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Посему, если какой епископ, или пресвитер воспротивится Господней заповеди, и будет крестить в одно погружение, на том основании, что крещение возвещает смерть Господню, то будет извержен" (там же).

 

Вальсамон. И это правило той же силы. Ибо определяет совершать таинство Святаго крещения через три погружения, то есть во имя Отца и Сына и Святаго Духа, а крестит однажды, по причине единства Божества и троичности ипостасей, или ради смерти Христа на кресте и тридневнаго Его воскресения. Ибо и Апостол говорит: в смерть Его крестихомся (Римл. 6, 3 ). А слово: «крещения» ("баптисма" – архиеп. П.) здесь, по-моему, должно принимать вместо погружений. Итак, правило говорит, что извергается тот, кто крестит одним погружением в смерть Господа, ибо делает так вопреки учению Господа и явно нечестиво (там же).

 

Известный новообрядец, сербский канонист Никодим Милаш (1845-1915): "В этом правиле предписывается совершать крещение посредством троекратного погружения (βάπτισμα, immersio) крещаемого в воду, причем духовное лицо, не совершающее таким образом крещения, должно быть извержено из своего сана. Поводом к изданию этого правила послужило существование среди разных еретических сект первого периода христианства секты, развившейся впоследствии в аномейскую (евномианскую), в которой крещение совершалось не во имя Св. Троицы, а только в смерть Христову, сообразно чему и крещаемого погружали в воду не три раза, а один. Это Ап. правило устанавливает закон, что правильное крещение, дающее крещаемому право сделаться членом церкви, должно совершаться помимо всего прочего, прописанного правилами, путем троекратного погружения крещаемого в воду во имя Св. Троицы.

 

Это предписание о погружении крещаемого в воду основывается на предании, ведущем начало с первых времен церкви, как говорит Василий Великий в своем сочинении (91-е прав.) о Св. Духе блаженному Амфилохию. Это предписание оправдывается практикою церкви всех веков. Употреблять при крещении вместо погружения обливание (aspersio) строго воспрещено, кроме случаев болезни. Церковь строго следила за тем, чтобы крещение в обычных случаях совершалось только через погружение, а не через обливание, так что воспрещала даже принимать в клир лиц, не крещенных, вследствие каких-либо исключительных обстоятельств, через погружение (Неокес. 12) " (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима епископа Далматинско- Истрийского. Пер. с сербского. Том I.  Изд. Св. Троицк. Серг. Лавры. 1996 г., стр. 124).

 

Видно, что все авторитетные комментаторы «Номоканона» термин «баптиcма» расценивают в равной мере, как погружение в воду, не упоминая ни словом о том, что данное выражение хоть как-то может означать «обливание» или «окропление».

 

На вопрос, возникший в отношении 50-го правила свв. апостол (в переводе Арсена Икалтойского с древнегруз. языка) - почему понадобилось Арсену Икалтойскому в схолиях переводов в качестве эквивалента «крещения» указывать «окунание» и «погружение», отвечают ученые. В частности, вполне ясно и лаконично отзывается известный литургист официальной церкви Еквтиме Кочламазашвили:

 

«Выражение «троекратное крещение… «означает не троекратность самого Таинства крещения, но троекратное погружение головы. О «троекратном крещении» (то есть, троекратном погружении головы) мы узнаем из правила свв. апостол, гласящего: "Аще кто, епископ, или пресвитер, совершит не три погружения единого тайнодействия, но едино погружение, даемое в смерть Господню: да будет извержен. Древнегрузинский текст 50-го правила свв. апостол полностью аналогичен вышеозначенному тексту: "უკუეთუ ვინმე ეპისკოპოსმან ანუ ხუცესმან არა სამნი ნათლისღებანი ერთისამე საიდუმლოობისანი სრულ-ყვნეს, არამედ ერთი ნათლისღებაი, სიკუდილსა მიმართ უფლისა აღსრულებული - განიკუეთენ") (მოციქ. კან. 50).

 

Точным смысловым переводом и соответствием грузинского слова "ნათლისღება" (натлисгеба) на греческом языке является «окунание головы», «погружение». Поэтому фраза «Три крещения», выражающая троекратное погружение головы во Имя Отца и Сына и Святого Духа, носителям греческого языка вполне понятна. Но поскольку соответствующий слову baptisma грузинский термин «крещение» (прямой перевод – просвещение – архиеп. П.) не содержит в себе смыслового нюанса «погружения», упоминание «трех крещений» определенно могло вызвать недоразумения.

 

Во избежание оного, переводчик «Великого Номоканона», Арсен Икалтойский, в отношении вышеозвученного правила написал примечание: «Изучи три просвещения, вместо трех окунаний». Три крещения (или просвещения – архиеп. П.) здесь означают три окунания. (христианско-археологические поиски 3/2010. Издат. «Новая Грузия». Тбилиси 2010. Стр. 603).

 

В 50-м правиле свв. апостол, содержащемся в славянском «Великом Номоканоне», так же в аналогичном месте присутствует схожее замечание с конкретным требованием: "Во святом крещении крестящихся погружати, а не обливати" (Кормчая с подлинника патриарха Иосифа. Репринтное издание. Санкт-Петербург. 1997 г. Изд. "Воскресение"/Свято-Успенское Подвирье Оптиной Пустыни. Стр. 160).

 

Итак, данный вопрос достаточно легок и понятен, но каков софист Челидзе, ежели не напустит туману; не подведет черту в пользу пресловутого «крещения» обливанием? Глянем, насколько справедливы его суждения и напускной туман.

 

Мы уже отмечали, что Челидзе решительно отмечает двойной смысл слова «баптисма» - церковный и бытовой. В содержательном смысле «погружение» является одним из значений слова «баптизма», а в церковном оно «конкретно погружение не означает» (Э. Ч. «Церковь – невеста Божья. Тб. 1990. Стр. 85-86); и несмотря на то, что в церковном смысле мы имеем, в сущности, аналогичное значение, Челидзе (двусмысленной формулировкой) лукаво обходит стороной очевидную правду. Также, в то же время, в церковном смысле слово «баптисма» используется, как название самого церковного таинства - «Крещения».

 

На 85-й странице собственной книги «Церковь – невеста Божья» Э. Челидзе препираясь с ранними древлеправославными полемистами, отмечает, что по убеждению последних, греческое слово «баптисма» (βάπτισμα) переводится, как «погружение» …

 

"Что по этому поводу можно сказать»? – задается вопросом Челидзе и отвечает: «Греческое слово «баптисма», так же, как и любой богословский термин употребляется двузначно: 1) в бытовом, житейском смысле и 2) в церковном смысле. Значением слова «баптисма» является «погружение», но это сугубо в бытовом смысле, к тому же «погружение» это одно из обиходных его значений. Что касается церковного значения данного слова, оно означает не само «погружение», а первое из семи церковных таинств – Крещение.

 

Нам могут возразить, - продолжает Челидзе, - сказав, что данное слово и в церковном понимании сохраняет за собой обиходный смысл. Таковое мнение неверно. Термин «баптизма» в церковном смысле конкретно «погружения» не означает. Однако им полностью подразумевается Таинство Крещения вкупе со всеми его ритуальными частями, будь это водная процедура, произношение формул, дуновение или другое" (Э. Ч. «Церковь – Невеста Божья». Стр. 85-86).

 

Как понять выражение «конкретно» не означает»? – то есть, речь о том, что якобы термин «баптисма» обозначает не только «погружение» (в том числе и в церковном смысле), но и крещение - первое из семи таинств. Слово «баптисма» конкретно в значении «погружения» используется в бытовом, обиходном смысле, и по словам Э. Челидзе и в этом случае «погружение» является одним из его бытовых значений» (Цит. Там же, стр. 85).

 

И мы против озвученного суждения не возражаем, но встает вопрос: сохраняет ли за собой термин «баптисма»  (в церковном понимании) свое значение - «погружать»? Об этом Челидзе молчит, и молчит не случайно. Причина нежелания рассуждать в данном направлении весьма очевидна: ложь выкажется неосновательной, а труд напрасным.

 

В церковном понимании термин «баптисма» действительно обладает двумя значениями. В первом значении — это «погружение», во втором - церковное таинство – Крещение. И это как раз-таки весьма очевидно в переводе Арсена Икалтойского. Придется напомнить читателю толкование Е. Кочламазашвили, согласно которому яснее ясного видно, что термин «Баптисма» сохраняет за собой своё первое, основное лексическое значение и в церковно-обиходном использовании слова.

 

«Выражение «Просвятили… трижды» (в переводе А. Икалтойского 50-го правила ссв. Апостол -архиеп. П.), - пишет Е. Кочламазашвили, - означает не троекратность крещения, но троекратное погружение головы. Указание на «три крещения» (то есть, на троекратное погружение головы) имеются в правилах свв. апостол: "Если кто, епископ или пресвитер, совершит не три крещения единого тайнодействия, но одно крещение, даемое в смерть Господню: да будет извержен"(др. груз.: "უკუეთუ ვინმე ეპისკოპოსმან ანუ ხუცესმან არა სამნი ნათლისღებანი ერთისამე საიდუმლოობისანი სრულ-ყვნეს, არამედ ერთი ნათლისღებაი, სიკუდილსა მიმართ უფლისა აღსრულებული - განიკუეთენ" (50-е правило свв. апостол) (Габашвили 1975; 221).

 

Выше, в толковании беседы Господа с Никодимом, с отсылкой на св. Иоанна Златоуста, мы прояснили, как толкует Челидзе понятие «окунание головы».  По словам оппонента, это не следует считать полным погружением в воду, поскольку подразумевается наклон головы и окунание оной, совершаемое человеком, стоящим в воде по щиколотки или по пояс, что, собственно, и является (по убеждению Челидзе! – архиеп. П.) канонической формой Таинства Крещения.

 

Э. Челидзе не чурается искажать ясное толкование св. Иоанна Златоуста, в котором видно, что св. отец как раз-таки подразумевает полное телесное погружение, выражаясь - "погрузившись долу, весь совершенно скрывается" (см. Иоанн Златоуст. Беседа 25 на Иоанна), и налегает сильнее, поскольку конкретного отдельного указания или примечания по поводу самого выражения - «окунание головы», у Арсена Икалтойского нет.

 

Нам непременно следует полагать, что, когда св. отцы говорят об окунании головы, они подразумевают естественное, полное погружение всего (без остатка) тела, поскольку в данном случае представляют окунувшего в воду голову человека, стоящего в воде по шею.

 

Дабы уклониться от лукавых мудрствований Челидзе и его сторонников дальше, сошлемся на дополнительный древнегрузинский источник под названием «Чин оглашения и крещения» – на. др. груз. "კათაკმევლობისა და ნათლისღების წეს-განგება", опубликованный в 2010 г., в третьем номере издания «Христианско-археологические изыскания» с исследованиями и комментариями Е. Кочламазашвили.

 

"Помазание елеем и крещение. – «Оглашенных перед крещением оголяют; дьяконы Именем Пресвятой Троицы помазывают их елеем и опускают в купель; затем священник крестит их троекратным окунанием головы» (там же. Стр. 603).

 

Заметим кстати, что в известном полемическом сборнике «Догматикон», составление которого тоже приписывают Арсену Икалтойскому, в чине приема монофизитов в православную церковь также говорится ясно: "ვინცა-ვინ არა ნათელ-სცეს სამითა შთაყოფითა სახელსა ზედა მამისა და ძისა და სულისა წმიდისასა, შეჩუენებულ იყავნ", что в аналогичном русском тексте звучит следующим образом: «Аще ли кто не крестит тремя погружениями во Имя Отца и Сына и Святого Духа, да будет проклят»  (М. Рапава. Антимонофизитский трактат неизвестного автора. "Мацне". 1975 г. Серия языка и литературы. № 1. Стр. 17-31).

 

Итак, оглашенный, в купели, столь достаточно глубоко стоит в воде, что для полного его погружения остается совершить лишь окунание головы его в воду. Но по нелогичному представлению Челидзе, оголенный человек находится в купельной воде по пояс, наклоненно, и лишь голова опущена в воду. Как иначе понять его трактовку по поводу «окунания головы» оглашенного в воду ?

 

Посудите сами, как иначе назвать окунание головы в воду, стоящего в воде по грудь или по пояс?

Латинское обливательное крещение

 

 

Вошедшему по грудь, остается наклонить лишь голову… так как небольшим наклоном головы покроется водой полностью … а стоящему в ней по пояс понадобится приложить немалое, неоправданное усилие к окунанию головы в воду … то есть, придется дюже нагнуться низко (см. ниже фотографии, отображающие примеры таковых «крещений»). Вот чему учит собственных приверженцев Э. Челидзе… Уважаемые читатели, делайте выводы сами… а мы продолжим обсуждать фальсификации Э. Челидзе.

 

 

Пятая ложь Э. Челидзе

 

Следующим аргументом, подтверждающим погружательное значение термина «баптисма», является латинский и славянский перевод 50-го правила свв. апостол, в отношении которых Э. Челидзе полагает, что они отклонены от греческого смысла.

 

В славянском переводе читаем: "Аще который епископ или презвитер не крещает в три погружения единем глашением, но во едино погружение в смерть Господню даемо, да извержется таковый. Не рече бо Господь в смерть мою крестите, но шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа".

 

Э. Челидзе ссылаясь на древнегреческие, латинские и славянские тексты 50-го правила, пишет: «О чем говорят вышеозначенные образцы»? Параллельные тексты явствуют, что греческому «баптисма» соответствуют - латинское слово Baptisma, русское – крещение, грузинское – «просвещение» … Так, полностью, во всех случаях.

 

Исключение составляет лишь 50-е правило, в котором то же самое слово «баптисма» на латинский переведено не как "batisma" (как это привично значится в других местах), а переведено, как «мерсио» (погружение). Таковой латинский перевод был заимствован славянским, где в каждом месте греческому «баптисма» соответствует «крещение».

 

Но то же слово «баптисма» в 50-м правиле, в соответствии с латинским, было переведено не как традиционное «крещение», но как «погружение». Что касается грузинского, то  он до конца верен греческому тексту и в самом 50-м правиле, так же, как и во всех случаях, «баптисма» из оригинала переводится, как «просвещение» (Э. Ч. Там же. Стр. 93).

 

Хотя, как раз в обозначение того, что вместо «баптисма» (то есть, вместо «крещения») тут читатель должен подразумевать погружение, окунание, то есть "мерсио", в схолии указывает и Арсен Икалтойский словами: «Вместо просвещения подразумевай погружение». Почему? Потому как, в соответствии с тем, как мы уже говорили выше, грузинский термин, соответствующий слову baptisma – «просвещение» не содержит в себе смыслового нюанса погружения.

 

Таким образом, яснее ясного, что термин «баптиcма», как слово, обладающее двумя разными значениями (это не только погружение, но и наименование церковного Таинства Крещения), на латинском и славянском как раз было переведено в значении, каковое подразумевается греческим текстом 50-го правила свв. апостол.

 

Арсен Икалтойский отдал предпочтение термину «просвещение», но зная, что обозначало данное греческое слово, он в схолии указал, как следует понимать в этом месте термин «просвещение»; то есть, можно спокойно утверждать, что и сам Арсен Икалтойский в греческом тексте 50-го правила свв. апостол так же подразумевал погружение. Об этом ясно говорит примечание, сделанное им в схолии.

 

Несмотря на это, Челидзе продолжает напускать туман и пишет: «Из вышеозначенного явствует (ясно, что под выражением «вышеозначенное» подразумеваются ложные представления Э. Челидзе – архиеп. П.), что от греческого отклонился не древнегрузинский, а латинский и следом - славянский.

 

Более того, по словам Э. Челидзе «… в пору перевода греческого термина «баптисма», славянский опирался не на греческий оригинал, а на латинский его перевод» (Э. Ч. «Церковь – невеста Божья». Тб. 1990, стр. 90), а для озвучивания такового «научного» заключения, по его же словам - «для пущей наглядности», он там же приводит и параллели греко-славяно-латинского текстов.

 

Для разбора данного псевдонаучного «аргумента», необходимо дать короткую справку о происхождении славянской и конкретно русской Кормчей, об истории его перевода, чтобы удостовериться, мог ли славянский принять латинский перевод и греческое слово «баптизма», соответственно латинскому, перевести, не как традиционное – «крещение», а как «погружение».

 

Славянская «Кормчая» (3) берет своё начало от византийского Номоканона, одного из источников византийского права. Номоканон был переведен для болгарской церкви во второй половине IX века, а затем распространился на Руси (Бенешевич Древнеславянская кормчая XIV титулов. том 1) (https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.cbe5c3e2-62875a64-90ac40f2-74722d776562/https/en.wikipedia.org/wiki/Kormchaia#cite_ref-1).

 

В 1274 году на церковном соборе во Владимире (4) (ряд исследователей считают, что это событие произошло в Киеве на год раньше (5)) митрополит Кирилл предложил в качестве руководства для управления церковью присланную ему из Болгарии Кормчую книгу — Законоправило святого Саввы (6) (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BC%D1%87%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B0#cite_ref-2)

 

___________________________

 

3. Греч. Πηδάλιον, Πηδαλίων — кормовое весло, кормило, рукоять кормила или руль), отсюда и происходит название книги «Кормчая», поскольку посредством него управляется православная церковь.  Другое его название – «Номоканон». греч. Νομοκανών от греч. νόμος — закон, устав + греч. κᾰνών — канон, правило).

 

4. Определения Владимирского собора 1274 года / Памятники древнерусского канонического права: Ч. 1: (Памятники XI—XV в.) / [Ред. А. С. Павлов]. — 2-е изд. — СПб.: [Тип. М. А. Александрова], 1908. — 1472 с. и стб., разд. паг. — (Русская историческая библиотека; 6). — С. 84—102.

 

5. Ивакин Г. Ю. Киев в XII—XV веках. — Киев: Наукова думка, 1982. — С. 22. — 104 с.

 

6. Цыпин В. А., протоиерей. «Кормчая книга» святого Саввы Сербского // Церковное право: Курс лекций. М.: Круглый стол по религиозному образованию в Рус. Правосл. церкви, 1994.

 

___________________________

 

 

В последующих веках появляется еще несколько разновидностей «Номоканона», в которых некоторые элементы болгарских и сербских Кормчих книг были сведены воедино. Эта так называемая Софийская, или Синодальная, редакция (получившая название по месту обнаружения в Софийском соборе Новгорода и хранившаяся затем в Синодальной библиотеке в Москве) дополнена была и русскими статьями" (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BC%D1%87%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B0#cite_ref-2), в которых не затрагивалось 50-е правило свв. апостол.

 

В конце XV — начале XVI века Кормчие книги из-за значительного числа разночтений подверглись пересмотру (при этом, 50-е правило свв. апостол оставалось не тронутым). В 1650 году была издана так называемая Иосифовская Кормчая, основанная на Законоправиле Святого Саввы. Позднее, в 1653 году был издан Никоновский Номоканон, вслед за которым, в 1787 году так же вышла в свет Екатерининская кормчая, и, наконец, в 1816 году появилось последнее синодальное издание Кормчей книги (цит. Там же.).

 

Древлеправославные наиболее авторитетной полагают Кормчую, изданную патриархом Иосифом (Великий Номоканон), которая, как мы уже сказали, происходит от сербско-болгарских номоканонов, а те, в свою очередь, связаны с византийскими номоканонами и переведены с греческого, а не с латинских текстов.

 

Известный современный русский специалист церковного права, магистр богословия, доктор церковной истории, профессор Московской Духовной Академии Владислав Цыпин отмечает, что таковой сборник канонического права, каковым является византийский «Номоканон», переведен на славянский с греческого, а не с латинского языка. Святым Саввой Сербским, на основании Кормчей Книги которого были составлены большие русские кормчие, данный сборник был сформирован исключительно благодаря греческим источникам.

 

" Славяне получили христианское просвещение в Византии. - пишет проф. В. Цыпин. - В первые века христианской истории южных славян их Церкви находились в юрисдикции Константинопольского Патриарха. Святыми Кириллом и Мефодием и их учениками были переведены на славянский язык Библейские и богослужебные книги, отдельные творения Святых Отцов. Переводились и канонические сборники. Первый из византийских канонических сборников, переведенных на славянский язык, — «Номоканон в 50 титулах» Иоанна Схоластика (IX в.). Об этом переводе есть упоминание в Паннонском житии св. Мефодия: «Тогда же и Номоканон рекше закону правилу и отеческих книг преложи». Сохранилась рукопись переводного «Номоканона», называемая Устюжской. Эта рукопись русского происхождения, относится к XVIII веку, но представляет собой список с более древнего манускрипта, выполненного еще в Х веке в Болгарии. Сам же перевод сделан во второй половине IX столетия, вероятно, св. Мефодием.

 

... Этот «Номоканон» употреблялся в славянских церквях, в том числе и на Руси, до XIII века" (Прот. Цыпин В. А. Первые славянские переводы византийских Номоканонов. Церковное право: Курс лекций. М.: Круглый стол по религиозному образованию в Рус. Правосл. церкви, 1994. https://www.sedmitza.ru/lib/text/432368/ // https://azbyka.ru/otechnik/Vladislav_Tsypin/tserkovnoe-pravo/2_58).

 

"Исключительно важное значение для права славянских церквей имела «Кормчая книга» святого Саввы Сербского. О происхождении этого сборника в науке существуют разные точки зрения. Русские учёные А. С. Павлов, академик Е. Е. Голубинский считали, что святой Савва сам подобрал греческие источники для своего сборника и перевёл их на славянский язык" (13.2. «Кормчая книга» святого Саввы Сербского. Там же).

 

В Сербии «Кормчая» святого Саввы сразу после её составления была разослана по епархиям как «Законник святых отец» и служила главным источником не только церковного, но и государственного права ... В 1221 году «Кормчая» была послана в Болгарию, где также получила официальное признание (там же).

 

В Болгарию, к полунезависимому деспоту (князю) Иакову Святославу (русского происхождения, вероятно, родом из Галиции) обратился Киевский митрополит Кирилл с просьбой прислать ему на Русь «Кормчую» святого Саввы. В 1262 году деспот Иаков Святослав выслал на Русь список «Кормчей», сопроводив его посланием к митрополиту. Эту книгу Иаков Святослав назвал «Зонарой», хотя на самом деле почти все толкования на каноны, помещённые в «Кормчей», принадлежат не Зонаре, а Аристину. Южные славяне назвали сборник именем, которое у них, вслед за греками, сделалось нарицательным для всякого толкователя канонов.

 

«Кормчая» была зачитана на соборе, созванном митрополитом Кириллом во Владимире-на-Клязьме в 1272 году (Клязьма – река близ г. Владимира – архиеп. П.), и получила одобрение. Впоследствии она многократно переписывалась. Образовалось две фамилии списков «Кормчей книги»: рязанская и софийская (там же).

 

Тут мы не станем разбирать различия между этими двумя группами рукописей «Кормчей книги», лишь скажем, что "В 1649 году в Москве при царе Алексее и Патриархе Иосифе было предпринято первое печатное издание «Кормчей книги». В основу этого издания легла рязанская редакция, близкая к сербскому переводу святого Саввы. Печатание «Кормчей» закончилось в 1650 году (Там же). Именно данным изданием и пользуются древлеправославные христиане по сей день.

 

Итак, и по этому краткому обзору видно, что не может славянский перевод 50-го правила свв. апостол шествовать по «латинскому следу». Славянские (в том числе русский) «Великие Номоканоны», которые в соответствии с греческим именуются «Кормчей книгой» (поскольку на греческом и «Пидалион» означает кормило), были переведены с греческого, но никак не с латинского языка.

 

А теперь вернемся к значению термина «баптисма» и к отмеченным в схолии «трем погружениям» из «Великого Номоканона», переведенного Арсеном Икалтойским.

 

Как было отмечено, по толкованию Э. Челидзе, отклонение латино-славянских переводов от греческого текста было обусловлено единственной причиной: «Переводчики с латинского и славянского всячески избегали всевозможных недоразумений, могущих возникнуть среди простых мирян в случае дословно-точного перевода греческих текстов. При таковом переводе с латинского, мы бы имели «триа баптисмата», а на славяно-русском - три крещения… именно поэтому переводчики с латинского языка и, следом, со славянского, сознательно решили нарушить узаконенную традицию терминологического соответствия и греческое слово «баптисма» перевели не как «баптисму» и «крещение» (как это мы видим во всех остальных случаях), но как «мерсио» и «погружение» (то есть, окунание – архиеп. П.).

 

Ясно, что латино-славянское отклонение от греческого текста – продолжает Э. Челидзе, - оправдано, поскольку преследовало цель - избегнуть вероятные недоразумения, могущие возникнуть среди обычных верующих, и, хотя, данное отклонение в отношении последних, разумеется, оправдано, оправдания с объективной точки зрения, оно не имеет» (Э. Ч. «Церковь – невеста Божья». Стр. 94).

 

И что все это означает? – по мнению Челидзе, если бы не обычные верующие, то переводчики 50-го правила на латинский и, следом, на славянский, обязательно вставили бы в текст естественный и точный термин «крещение» … но, во-первых, каким образом осведомлён Челидзе – по причине обычных верующих были использованы переводчиками термины «мерсио» и «погружение» или же все-таки благодаря смысловому погружательному соответствию греческого слова «баптисма»? Какое научное исследование подтверждает этот взгляд Челидзе? – разумеется, никакое!

 

Таковое утверждение – всего лишь очередная причуда Челидзе, в чем окончательно убедимся ниже, ведь оппонент пытается оправдать обливательно-окропительное «крещение» и ему для этого необходимо убрать главнейшую преграду, исходящую из Номоканона, в частности, 50-го правила свв. апостол, являющегося самым большим авторитетом в оправдании правила погружательного крещения и в отрицании обливательного совершения.

 

Если на латинский и славянский «баптисма» в значении погружения переведено во избежание лишь вышеозвученных недоразумений, возникает вопрос: по какому праву латинским и славянским Номоканонами используется термин «погружение», и, следовательно, как в этом случае избегается «недоразумение»?

 

Благодаря вышеприведенному «толкованию» Челидзе, получается, что латинский и, следовательно, славянский, исказили-таки 50-е правило свв. апостол, переиначив его содержательную суть, что, безусловно, является святотатством и полностью подлежит осуждению. По логике Челидзе, древнелатинские и древнеславянские переводы, которыми веками руководствовались западные и славянские святые, являются неправильными и святотатственными; но ежели это не так, то есть, если ни латинский, ни славянский, не искажают значения слова «баптисма» (и так оно и есть!), то святотатством, толчением воды в ступе и трепотнёй выказывается всё вышеозначенное неблагоразумное рассуждение профессора Э. Челидзе.

 

Итак, 50-е правило свв. апостол подчеркивает значение погружения в Таинстве крещения, что яснейшим образом выявляет неканоничность практики обливательно-окропительного «крещения», ненормативность.

 

 

Шестая ложь Э. Челидзе

 

Существует и другая проблема. В частности, если перевод «баптисмы» в 50-м правиле в качестве «просвещения» (то есть, словом, обозначающим церковное таинство) является точнейшим и естественным, то мы имеем дело с ересью, согласно которой священник или епископ должны совершать не одно крещение, а целых три.

 

Для устранения недоразумения Э. Челидзе предлагает собственное толкование: «Фраза «три крещения», само по себе, вне контекста, разумеется, еретична, поскольку православие запрещает не только третье, но и второе «крещение» (понятно, что подразумеваем случай, когда первое крещение истинно), однако, обязательно следует учитывать, что вне контекста так же еретична и фраза «триа баптисмата», точным переводом которой на грузинский язык является - «три крещения». …

 

Все древнегреческие православные тексты так же отвергают вторую «баптисму», как и древнегрузинское православие отрицает второе «крещение». Данное обстоятельство ясно свидетельствует, что отдельно взятая грузинская фраза «три крещения» абсолютно так же еретична, как и греческая «триа баптисма» (Э. Ч. «Церковь – невеста Божья». Стр. 97-98). Отчего же тогда в переводе А. Икалтойского значится «три крещения», так же, как и в греческом оригинале написана «триа баптисма»? Что подразумевает данный термин на грузинском и греческом языках? Э. Челидзе отвечает: «Действительно, фраза «три крещения», как и греческая «триа баптисма», отдельно, вне контекста, еретична, но следует знать, что истинный смысл пророческих и апостольских слов понятен лишь в полном и содержательном сочетании всех наличествующих слов, а не в разделенном виде, когда выражения лишены контекста.

 

Необходимо помнить, что вырывать из контекста и целого выражения пророческие, апостольские слова было свойственно противникам истины – лже-богословам, поскольку именно так, опираясь на апостольский авторитет, они оправдывали свои ложные учения» (Там же. стр. 99).  Э. Челидзе, проводя политику «я сказал, и точка» поступает в точности по самому сказанному выше слову, и, в первую очередь, самому себе и выносит приговор, определенно заслуживая характеристику «лже-богослова».

 

Давайте для пущего понимания обратимся к следующему рассуждению Э. Челидзе и сравним его измышления с истинным содержанием 50-го правила и с богословским толкованием. Каков подтекст в 50-м правиле, проигнорировав который, термин «три крещения» («три баптисма») приобретает еретический смысл? – давайте послушаем самого Челидзе: «В данном правиле встречаем не отдельно взятые «три крещения», а полную фразу - "три крещения единого тайнодействия". Полная фраза явствует, что дело касается «одного единственного таинства», одного крещения. Выражение "единого тайнодействия" абсолютно исключает еретический смысл слов - "три крещения", поскольку «одно таинство» означает - церковное таинство, совершаемое один единственный раз, или одно крещение, которое содержит в себе «три крещения».

 

Что в данном контексте означают слова - «три крещения» - задается вопросом Э. Челидзе и отвечает: «Эти слова означают одно церковное таинство; принятие, во время совершения одного крещения - единосущного света Отца и Сына и Святого Духа. Об Отце и Сыне, как единосущном свете сообщает Символ Веры: «Света от Света. … И Дух Святой, явственно, является Светом, единосущным Отцу и Сыну… Фраза «три просвещения единого тайнодействия", ни больше, ни меньше, являет крещение во Имя единосущной Троицы. ... Известно, что когда священник в купели совершает три погружения, или же когда трижды обливает крещаемого водой, во время каждого погружения или каждого обливания последовательно произносит одну из трех Имен единосущной ипостаси (Отца и Сына и Святого Духа). Именно эти три произношения, троекратное призывание трех ипостасей и называется «тремя крещениями», то есть, верующий крещается во Имя три неразделимого и единосущного света (Отца и Сына и Святого Духа).

 

В действительно, данное правило запрещает не вообще «одно крещение», как таковое, но «одно крещение» в смерть Господа. В частности, фраза «три крещения» (на груз. - «три просвещения» - архиеп. П.) выявляет троекратность одного таинства крещения, совершаемого во Имя Отца и Сына и Святого Духа, а «одно крещение» - однократность. Говоря точнее, «три просвещения в едином тайнодействии» является православным правилом крещения, согласно которому крещение осуществляется единократно и трехчастно, и, тем самым, данное правило олицетворяет собой Троицу, в то время как, конкретно едино крещение, осуществляемое в смерть Господа, а не вообще "едино крещение", как таковое, является неправомерным, которое, хотя и, осуществляется однократно, но совершается единочастно, а не трехчастно, то есть, не во Имя трех лиц - три единосущного света – Отца и Сына и Святого Духа, а в отношении только одного Лица – Божьего Сына, то есть, единочастно.

 

50-е правило отвергает не правило крещения троекратным обливанием головы, - заявляет Э. Челидзе, - говоря точнее, данное правило относится не к вопросу каноничности-неканоничности погружательного или же обливательного правила крещения, но отвергает одночастное, однократное крещение, то есть, запрещает крещение, совершаемое во Имя лишь одной ипостаси, а не трех ипостасей единосущного Бога и во имя три единосущного света.

 

50-е правило отвергает единочастное крещение, поскольку единочастное крещение не является крещением, относящимся к Троице, в то время как христианская истина выражается в признании трехипостасности одного Бога.

 

Таким образом, апостольским правилом отвергается и отрицается единочастность таинства крещения, то есть, крещение, совершенное однократным (а не троекратным) погружением или обливанием. То же правило в качестве православного предписания постановляет троекратность одного крещения, то есть, совершение одного крещения трехчастно, во Имя три-единого сияния - Отца и Сына и Святого Духа, принятие крещаемым три-единого сияния, то есть, трех баптисм одного таинства, трех просвещений» (Там же. Стр. 104-107).

 

Коротко говоря, по толкованию Э. Челидзе: «Три крещения одного таинства» означает совершение одного таинства в отношении трех ипостасей, трисиательного света, во имя три-единого сияния, то есть, говоря наоборот, во время лишь только однократного совершения таинства крещения, крещаемый единовременно и безраздельно крещается во Имя Отца и Сына и Святого Духа, что, собственно, и означает «три крещения единого таинодействия» …». Об этом прямо сообщает св. Афанасий Александрийский: "Так и в преподаваемом крещении (баптисма) кого крестит (баптидзео) Отец, того крестит (баптидзей) Сын и кого крестит (баптидзей) Сын, тот святится Духом Святым" (Святитель Афанасий Великий. Послание на ариан. II, гл. 41, пг. 26. ст. 236) (См. также: Святитель Афанасий Великий. Послание на ариан. Слово 2-е. § 41. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1902 г.).

 

«Таким образом, - заключает Э. Челидзе, - 50-е апостольское правило постановляет трехчастность одного крещения, что означает крещение во Имя Троицы, во имя три-единого сияния и отвергает одночастное крещение, поскольку в нем не усматривается Троица и это не может считаться крещением во Имя Отца и Сына и Святого Духа» (Там же. Стр. 110).

 

Исходя из этой объемной цитаты, особенный акцент Э. Челидзе в таинстве крещения делает на исповедание Пресвятой Троицы со стороны крещаемого и на крещение оглашенного Пресвятой Троицей. А 50-е правило не делает каких-либо акцентов на погружение и обливание, поскольку, по словам Челидзе, ничего подобного оно целью не ставит. Насколько данное суждение соответствует правде?

 

Вышеозначенное толкование не является правомерным (с точки зрения того, что Э. Челидзе, следуя содержанию 50-го правила, по подтексту совершенно пренебрегает значением слова «погружение», олицетворяющего собой прямой точный перевод греческого слова «баптисма»!), поскольку в правиле не упоминается слово «обливание», а выражение «баптисма», как мы убедились выше, а также и обсудим ниже, в данном контексте означает - «погружение». С целью предупреждения любых затруднений, Э. Челидзе отсекает из поля зрения обе формы (разумеется, в пользу обливания) и весь акцент делает на крещение во Имя Пресвятой Троицы и получение просвещения оглашенным.

 

На чем основывается наше суждение о неверности и неполноте вышеозначенного толкования Э. Челидзе? – мы, в первую очередь, не согласны, исходя из общеизвестного толкования самого Арсена Икалтойского. Судите сами — о чем говорит Арсен Икалтойский в схолии своего перевода, толкуя о «трех крещениях» и в чем, параллельно, убеждает Челидзе?

 

Арсен Икалтойский коротко и лаконично замечает: «Изучи три крещения вместо трех окунаний». А это означает: там, где в правиле значится «три крещения», подразумевай три погружения. Э. Челидзе толкует это с точностью до наоборот – мол, там, где значится выражение «три погружения» - надобно подразумевать не погружение (окунание) или обливание, а совершение крещения во имя Пресвятой Троицы, троекратность крещения.

 

Рассуждая переводческие особенности грузинского духовного писательства, Э. Челидзе делает весьма примечательное замечание: «В православном мире был твердо сформирован следующий переводческий метод: древнегреческий текст надлежало переводить дословно, без изменений, но, если в результате какая-либо фраза или слово вызывали недоразумение или возникала нужда в пояснении, переводчику надлежало сделать соответствующую заметку (примечание) на полях текста… Как мы уже отмечали, подобного переводческого метода неизменно придерживался Арсен Икалтойский, а его духовник, Ефрем Мцире (Малый) выразил его теоретически и сформировал. Вот слова Ефрема Мцире (Малого) «Слово святого (то есть, св. отца, Э. Ч.) перевожу подлинно, правдиво, без изменений, но ежели при переводе на наш язык возникает нужда в прояснении какого-либо смысла, делаю местами примечания на краю листа или же в начале книги во вступлении» («оновогрузиненный» перевод Э. Челидзе – архиеп. П.) (Упом. Труд. Стр. 94-95).

 

Итак, по словам Челидзе, «…подобного переводческого метода неизменно придерживался и Арсен Икалтойский», вследствие чего в Номоканоне, переведенном им с древнегреческого языка, в 50-м правиле свв. апостол, в котором, древнегреческому «триа баптисма» в древнегрузинском переводе соответствует выражение «три крещения», Арсен Икалтойский делает примечание: «Изучи три крещения, вместо трех окунаний». Ясно, что толкование Э. Челидзе противоречит толкованию А. Икалтойского. Арсен, используя грузинский термин «просвещение» (в переводе древнегреческого слова «баптисма») указывает на «погружение», отмечая, что здесь, на этом месте, следует в точности подразумевать «погружение».

 

Словом, Э. Челидзе затемняет не только смысл и подтекст 50-го правила свв. апостол, но и толкование на него, сделанное самим Арсеном Икалтойским в схолии, поскольку говорит, что «…50-е правило относится не к вопросу каноничности-неканоничности погружательного или же обливательного правила крещения, но отвергает одночастное, однократное крещение, то есть, запрещает крещение, совершаемое во Имя лишь одной ипостаси».

 

Мы обсуждаем значение древнегреческого слова «баптисма», использованного в 50-м правиле, чтобы правильно понять не только его смысл, но и само назначение, а не – какова его целенаправленность.

 

Очевидно, что правило отвергает однократное погружательное крещение в смерть Господа, но нас интересует: что подразумевает термин «баптисма» в этом 50-м правиле свв. апостол? - название крещения, принятие просвещения или погружение? – по учению Э. Челидзе – принятие просвещения, в то время как - по толкованию Арсена Икалтойского, безальтернативно означенному им в схолии, - окунание (погружение).

 

Противоречия между толкованиями - Арсена Икалтойского и Э. Челидзе – очевидный, устоявшийся факт!

 

 

Седьмая ложь Э. Челидзе

 

Очередная уловка Э. Челидзе в отношении затуманивания термина "баптисма", состоит в следующем: в книге "Церковь – невеста Божья" читаем: "если "баптисма" не переводилась напрямую, как "погружение", то что соответствовало грузинскому слову "погружение" и русскому "погружению" в греческом языке?

 

Э. Челидзе отмечает, что древнегрузинский термин, соответствующий русскому "погружению", как и последний, равнозначен  греческому термину "катадюсис". (Э. Ч. " Церковь - невеста Божья". стр. 125) (Э. Ч. "Церковь – невеста Божья". Стр 125).

 

Не касаясь термина "катадюсис", поскольку он действительно тождественен словам - "погружение" и "окунание", в связи с выше озвученным толкованием Э. Челидзе, отметим, что в процессе рассмотрения 50-го правила свв. апостол и обсуждения примененного в нем термина "баптисма", наш оппонент умышленно "отводит в сторону" читателя и акцентирует внимание на других вопросах.

 

Дело в том, что на древнегреческом (как это, впрочем, хорошо видно по нашим источникам и ссылкам) языке, термином, обозначающим погружение, является не только "катадюсис", но и "баптисма". В данном случае мы рассуждаем не о том, какой термин на греческом соответствует "погружению", а выясняем значение слова "баптисма", содержащегося в 50-м правиле свв. апостол. Как раз значение данного слова и коверкает господин профессор, переводя внимание на термин "катадюсис", обозначающий "окунание" и в то же время - "погружение",.

 

Для упрощенного понимания, попытаемся ответить на следующий вопрос Э. Челидзе: "Если прямо, термин "баптисма", не переводится как "погружение", какое слово могло бы соответствовать грузинскому "погружению" так же, как и русскому "погружению" на греческом языке? (Э. Ч. Упом. Тр. Стр. 124).

 

Ответим прямо: в 50-м правиле грузинскому слову "погружение", как и русскому термину "погружение" на греческом языке соответствует термин "баптисма", а не "катадюсис".

 

В случае, если наш ответ полагается сомнительным, просим обратить внимание на вышеозначенный древнегреческий текст 50-го правила свв. апостол, из книги: "Правила св. апостол, святых соборов вселенских и поместных, и святых отец с толкованиями" (Изд. Моск. общ. люб. дух. просвещения. Москва 1876, стр. 105) (См. фото ниже), где наряду с греческим текстом, значится славянский перевод.

 

В греческом тексте используется выражение "триа баптисмата", а в славянском (как и в латинском) данный термин переведен, как "погружение", то есть "окунание". Помимо этого (как мы отмечали), такого же понимания значения термина придерживается и Арсен Икалтойский, и несмотря на то, что он, термин "баптисма" перевел согласно точному греческому терминологическому соответствию, далее, в схолии отметил, мол, здесь (в 50-м правиле свв. апостол), означенный термин следует понимать, как "погружение".

 

Примечательно и то, что Арсен Икалтойский в отношении обливания никаких примечаний не делал. Они, возможно, являлись бы обязательным (то есть в 50-м правиле, исходя из содержания), если бы контекстом хоть как-то подразумевалась обливательная форма крещения. Тем более, что, как отмечает Э. Челидзе, "… слово "баптисма" означает, единственно, "погружение" в бытовом смысле, к тому же является одним из его бытовых значений" (Э. Ч. "Церковь – невеста Божья". Стр 85).

 

В толковании Э. Челидзе встречается и другое противоречие: если термин "баптисма" означает крещение, то есть, церковное таинство, а в практике византийских церковных комментаторов имело место во время переводов делать примечания для внесения терминологической ясности на полях текста или же в схолиях, или же во вступлении, возникает вопрос: на каком основании комментаторы трактовали термин "баптисма", как "погружение", "окунание", и почему 50-е правило свв. апостол так истолковано в схолиях славянских и древнегрузинских переводов?
 

Неужели не кажется очевидным, что слова, указанные в схолии ("окунание" и "погружение"), подчеркивают не название церковного таинства, а погружательное значение греческого слова "баптисма"?

 

Зададимся вопросом: если для Арсена Икалтойского, и, в частности, древнегрузинского переводческого метода было характерно на текстовых полях или в схолиях, или же во вступлении – давать толкование на неясный текст или слово, и, если, как уверяет Челидзе, под термином "баптисма", используемом в 50-м правиле свв. апостол, который переводится на грузинский, как "просвещение", подразумевается дарование света Тройцы, то почему данное обстоятельство не было примечено и прояснено Арсеном Икалтойским в своем толковании?

 

Почему Арсен Икалтойский не учит нас тому, о чем упрямо талдычит в своей книге Челидзе, Более того, наставляет, – "в трех просвещениях" подразумевать три окунания?! – потому, как Арсен Икалтойский был добросовестным христианином и личностью, в то время, как Э. Челидзе является глубоко заинтересованным во вранье лгуном!

 

Подтверждается это хотя бы тем, что благодаря многозначности термина "баптисма", он формирует мысль, что, мол, данное слово не может означать, единственно, погружение (когда речь о таинстве крещения); и уже исходя из вышесказанного, утверждает, что таинство крещения вполне может быть совершено обливанием.

 

Таким образом Челидзе вносит определенную сумятицу: если данное слово используется для обозначения различных действий и имеет разные значения (скажем, означает "покраску и "засаживание иглы во что-либо" - детальнее см. ниже), то, когда конкретно вокруг этой темы речь, яснее ясного, о чем мы говорим в контексте, пользуясь словом "баптисма" (об уколе, произведенной иглой, или о покраске забора). Ну и каким тогда образом должно быть непонятно погружательное значение слова, когда речь идет о крещении?

 

Или напротив, - если термин "баптисма" явно означает "окрашенный забор", или "политое растение" и никому в голову не придёт мысль, что было окрашено растение и полит забор, поскольку, слово, исходя из контекста, всегда обладает подобным указательным свойством, то с чего нам полагать, что в отношении таинства крещения, оно не может подразумевать, единственно, погружение?

 

Создается впечатление, что порой (когда речь идет о какой-либо покраске, поливе, уколе и т. д), у Э. Челидзе, касательно значения термина "баптисма", в отношении обособленных действий, не возникает сомнений, и для каждого отдельного случая он избирательно применяет многозначность термина; но как только дело касается крещения, тут же затуманивает вопрос.

 

Когда речь заходит о таких значениях термина "баптисма", как – покраска, поливание и т.д., почему-то в логике Челидзе эти выражения не становятся причиной смешанных ассоциаций (значение слова "окрашивание" он не путает, к примеру, со словом "поливание", тем более что они не ассоциируются с погружением), но как только речь заходит о таинстве крещения, оппонент теряет рассудок и категорически отказывается воспринимать единственно погружательное значение термина "баптисма".

 

Давайте сейчас рассмотрим значения грузино-русских, славяно-греческих терминов, использующихся в названии самого Таинства Крещения.

 

Осведомленный читатель, согласный, что таинство крещения на грузинском – «просвещение», на русском – «крещение», на греческом – «баптисма», легко замечает различия между этими словами. Грузинское название подчеркивает суть Таинства Крещения, которую в своей первой книге Э. Челидзе рассматривает пространно.

 

Действительно, Таинство Крещения является подателем неразделимого света Пресвятой Троицы, посему и называется в грузинской традиции – «принятием света», «просвещением». Примечательно, что при совершении Таинства Крещения, перед введением оглашенного в воду, епископ или священник, возложив на его главу свою правую руку, возглашает: "Благословен Бог просвящаяй и освящаяй всякаго человека грядущего в мир".

 

Итак, в грузинском названии Таинства Крещения подчеркивается «принятие света», просвещение верующего светом Пресвятой Троицы.

 

Что означает славяно-русское название – «крещение»? Означает ли оно то же самое, на что указывает грузинское и греческое название?

 

В славяно-русском варианте названия Таинства Крещения, отсылка на крест, поскольку термин «крещение» производное слова крест.

 

Вот как рассматривает термин «крещение» некий русский священнослужитель:

 

"Греческое слово баптизо (греческое погружаю, которое используется всегда, когда речь идет об омовении, или водном погружении, в частности, о крещении Иоанна Крестителя) в русском никакого отражения не нашло. Оно ушло в европейские языки (отсюда баптисты), в славянском же привилось слово крещение.

 

Но откуда это, чисто славянское слово? Скорее всего, как показывают лингвисты, слово крещение прошло такую эволюцию: Христ/Крист (древневизантийское слово, означавшее Христос) – Крест (отсюда наше слово крест) – Крещение.

Такую цепочку, как наиболее вероятную, предлагает М. Фасмер (7), а за ним и все последующие филологи. Других мнений нет.

 

______________________________

7. Макс Юлиус Фридрих Фасмер (нем. Max Julius Friedrich Vasmer, русифицированная форма — Максимилиан Романович Фасмер; 1886 - 1962) — русский и немецкий лингвист, лексикограф, славист и балканист российского происхождения. Иностранный член-корреспондент АН СССР (1928). Брат российского и советского нумизмата-востоковеда Р. Р. Фасмера. https://ru.wikipedia.org/wiki/Фасмер,_Макс.

______________________________

 

Ученые разделяются лишь во мнениях: слово крещение произошло от крест или сразу от Христ/Крист.

В первом случае значение слова Крещение будет производным от Крест. Значит, истолковать это слово можно будет как приобщение Кресту. Если же считать, что крещение произошло от Христ/Крист, то есть от слова Христос, то означать оно будет приобщение Христу, мистерия Христа. Просто наши переводчики перевели слово баптизо словом крещение. Везде. Но слова эти никак не связаны. ГРЕЧЕСКОЕ БАПТИЗО ОЗНАЧАЕТ ПОГРУЖАЮ. Наше слово крещение связано со словами крест и Христос" (Священник Константин Пархоменко. О происхождении слова "Крещение". https://azbyka.ru/forum/threads/o-proisxozhdenii-slova-kreschenie.7112).

 

Новообрядческий епископ Олег Ведмеденко дает следующее толкование:

 

"Слово "крещение" в первоисточнике (а Священное Писание Нового Завета было написано по-гречески, за исключением Евангелия от Матфея, которое, согласно преданию, написано на староеврейском или арамейском языке, и лишь впоследствии переведено на греческий) звучит как "баптисма", и означает "окунаю", или "полное погружение". ... Корень слова "крещение" в славянских языках отличается от всех иных языков, в том числе и от языка оригинала, то есть греческого. Этот феномен приводит к большой путанице, а иногда и к смешению таких отдельных слов, как "крест", "крещение" и "Христос". А первопричина этой путаницы лежит в седой мгле истории украинского языка и украинского (времён Киевской Руси), а потом и русского правописания в частности…

 

Когда летом 988-го года произошло официальное уже крещение киевлян, то в то время были приняты необходимые богослужебные книги из Болгарии, принято и болгарское правописание, которое упорядочили фессалоникийские (солунские) братья Кирилл (в миру Константин) и Мефодий, и ученики их. Это правописание называется старославянским, и язык, который пришёл в церковную жизнь, – язык староболгарский, – был в то время приемлем для русичей, поскольку Киев находился в самом центре восточнославянской жизни.

 

От святых Кирилла и Мефодия мы и получили перевод Священного Писания с греческого на славянский язык. И в этом переводе слово "крещение" произошло не от "окунаю", как в греческом языке, а от "крест". Очевидно, святые переводчики хотели подчеркнуть этим именно духовно-символическое значение греческого слова "баптисма", "полное погружение", как полное погружение в крестный путь Господа нашего Иисуса Христа, путь самоотречения и смирения: "Я есмь путь и истина и жизнь…" (От Иоанна, 14.6). Действительно, Христос – это путь истины, ведущий в жизнь вечную. Распять в себе грех вместе с Иисусом, умереть для греха вместе с Ним, а затем и воскреснуть духовно вместе с Христом – вот истинное крещение, спасительное погружение. Полное доверие, полная отдача себя. На волю Божию!.. "Если кто хочет идти за Мною – отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною" (От Матфея, 16.24). Таким образом, как видим, основным моментом перевода греческого "баптисма" именно как "крещение", было значение этого слова в смысле полного распятия нашего старого греховного естества и полного погружения в обновляющее естество Божие (цит. http://vedmedenko.org/statti.php?num=20).

 

А вот что говорит относительно правописания слова "крещение" митрополит Илларион (в миру проф. Иван Огиенко) в своём труде "Наш литературный язык": "Часто путают слова «крест», «крещение» и «Христос» … Слово «крест», старославянское «крьст», известно всем славянским народам, потому что это праславянское слово. ... Слово «крещение» означает принять Крест (ср. народное «ввести в Крест»), присоединиться к последствиям крестной муки Иисуса, к последствию Креста Господнего. В христианских языках мира слова «крест», «крестить» и «Христос» – это три разных слова. Например греческие: stauros, baptidzein и Christos (в переводе “крест”, “полное погружение” и “Помазанник”, то есть помазанный Духом Святым на свершение миссии спасения) …". (цит. http://vedmedenko.org/statti.php?num=20).

 

Было бы интересно отметить, что слова - «крестить», «креститься», «перекрестить», в русском языке используются в нескольких значениях.  Толковый словарь русского языка С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой содержит несколько значений данного слова:

 

1. У христиан: совершить (-шать) над кем-н. обряд (таинство) приобщения к церкви и наречения личного имени. К. младенца в купели.

 

2. Быть восприемником (крёстным отцом), восприемницей (крёстной матерью) (Мы с соседом кумовья: я у него сына крестил. Мне с ним не детей к. (также перен.: не буду иметь с ним никакого дела, никаких отношений; разг.)).

 

3. Осенять крестным знамением, делать молитвенный знак креста (в 3 знач.)" (С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова Толковый словарь русского языка. http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Efremova-term-38951.htm).

 

То же самое значится и в Большом толковом словаре русского языка Д. Н. Ушакова

 

http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Efremova-term-38951.htm.

 

Итак, согласно вышеприведенным примерам, очевидно, что русское название одной из семи Таинств церкви – «крещение», не представляет прямого, точного перевода греческого слова «баптизо», «баптисма»; между ними, разве что, подразумевается духовная связь.

 

Давайте теперь выясним значение греческой «баптисмы».

 

Нами отмечено, что грузинское слово «просвещение» обозначает конечный итог святого Таинства Крещения, принятие света от Пресвятой Троицы в воде после троекратного погружения. Древнегрузинские богословы, данное Таинство («баптисму»), нарекли просвещением. Убедимся, что к этому наречению греческая «баптисма» не причастна, поскольку совершенно не обозначает «принятия света». В нем не предусматривается такое же значение, как у термина «просвещение».

 

Греческая «баптисма» переводится, как погружение, окунание.

 

βαπτίζω:

 

1) погружать, окунать; იხ. (τινὰ εἰς τέν λίμνην и εἰς ან πρὸς θάλατταν Plut.; ὕπνῳ τινά Anth.). ὀφλήმασι βεβαπτισმένος Plut. - увязший в долгах; ὑπὸ τῶν πραγმάτων βαπτιζόმενος Plut. - поглощенный делами; βεβαπτισμένος Plat., Luc. - опьяневший.

 

2) Пускать ко дну, топить (ex. πολλὰ τῶν σκαφῶν Polyb.).

 

3) Сбивать с толку (ex. μειράκιον βαπτιζόμενον Plat.).

 

4) Черпать (ex. (ῥυτοῖς ἐκ κρατήρων Plut.).

 

5) Крестить путем погружения в воду.

ὁ - Омовение.

τό - 1) ванная, баня ( Plin.J.);

 

2) купель.

 

 

οῦ ὁ -  креститель (ex.Ἰωάννης ὁ Β. NT.).

1) служащий для окрашивания, красильный;

2) Окрашенный (ex. χιτῶνες βαπτοὴ χρώμασι παντοδαποῖς Diod.).

3) Ярко окрашенный, яркого цвета; (ex. ὄρνις, ἱμάτια Arph.).

4) Откуда черпают воду (ex. βαπτὰ κάλπισι παγά Eur. - источник, из которого кувшинами берут воду).

1) погружать, окунать (τι εἴς τι Arst., Plut.)

 

2) погружать для закалки, закалять (πέλεκυν εἰν ὕδατι ψυχρῷ Hom.; ἀκίδας βελέων Anacr.; σίδηρος βαπτόμενος Plut.)

 

3) погружать, вонзать (ξίφος ἐν σφαγαῖσι Aesch.; φάσγανον εἴσω σαρκός Eur.) ἔγχος εὖ πρὸς Ἀργείων στρατῷ βάψαι Soph. — нанести большой урон аргивскому войску

 

4) окунать в краску, красить, окрашивать (ἐβάπτετο αἵματι λίμνη Batr.; εἵματα βεβαμμένα Her.; βάψαι ἔρια Plat.; τρίχας Anth.) κροκωτὸν βάψασθαι Arph. — выкраситься в шафрановый цвет

 

5) окунать в яд, отравлять (ἱούς Soph.; ἐχιὸναίῳ χόλῳ τι Anth.)

 

6) полоскать, мыть (τἄρια θερμῷ Arph.)

 

7) зачерпывать, черпать (ποντίας ἁλός Eur.; τᾷ κάλπιδι κηρία Theocr.)

 

8) погружаться (εἰς ψυχρόν Arst.)

 

9) тонуть (ναῦς ἔβαψεν Eur.

1. Погружение, крещение (название Таинства, крестить).

 

2. Омовение (церемониальное омовение, см.  Мк. 7:4 и Лк. 11:38),

 

3. Окунать.

 

См.: http://www.biblezoom.ru.

 

Кстати говоря, в переводе CARS   (CARS - "Central Asian Russian Scriptures" - русский перевод Священного Писания, предназначенный для Центральной Азии и народов Кавказа) слово «баптизонтес» (βαπτίζοντες) значится следующим образом: "Поэтому пойдите ко всем народам и сделайте их Моими учениками, совершая над ними ОБРЯД ПОГРУЖЕНИЯ в воду во имя Отца, Сына и Святого Духа") (http://www.biblezoom.ru // https://biblezoom.info/).

 

См. также скриншоты данного перевода:

 

 

Таким образом, мы видим, что греческое слово «баптисма», которое, хотя и обозначает одно из семи церковных таинств, прямо указывает на погружение (окунание, ныряние). Несмотря на иные лексические значения, которые становятся понятны (также слова, происходящие из его корня) в контексте, первым и основным значением является погружение.

 

Известный грузинский ученый, литургист Еквтиме Кочламазашвили в своем исследовательском труде "Чины оглашения и крещения", вслед за словами св. апостола Павла "…все мы, крестившиеся во Христа Исуса, в смерть Его крестились… (Рим.6:3)), в схолии примечает: «Греческое соответствие термина «крещение» - слово баптисма (βάπτισμα) значит, в аккурат, – погружение в воду (соответственно «погружению» в постафонских текстах значатся и такие слова, как - «окунание», «ныряние». См. Великий Номоканон, стр. 105)» (Еквтиме Кочламазашвили. Чины оглашения и крещения в древнейших грузинских потребниках. Христианско-археологические изыскания. III. 3/2010. стр.584).

 

Известный немецко-американский историк и протестантский богослов Филипп Шафф (1819 – 1893), который и сам не отрицает обливательное «крещение» (хотя, в отличии от Э. Челидзе, заявляет, что к обливательному «крещению» церковь обращалась в исключительных случаях), термину «баптисма» дает следующее толкование: в первых церквях "Крестили обычно способом погружения. Эта практика опирается на первоначальное значение греческих слов βαπτίζειν ("баптизин") и βαπτισμός ("баптисмос"), на примере Иоан­нова крещения в Иордане, на тот факт, что апостолы сравнивали это святое таинство с чудесным переходом через Красное море, со спасительным ковчегом во время потопа, с очищающей и освежающей баней, а также с погребением и воскресением, — и наконец, на традицию, которая существовала в древней церкви и до сего дня сохраняется на Востоке (Ф. Шафф. История христианской церкви. Спб., Библия для всех, 2010 г. Том 1, стр. 315).

 

Эту тему довольно объемно и детально рассматривает известный русский профессор Александр Алмазов в своем труде "История чинопоследований Крещения и Миропомазания". "По учению православной церкви, - говорит проф. А. Алмазов, - таинство крещения должно быть совершаемо чрез троекратное погружение крещаемаго в воду (Правосл. исп. ч. I. Спб, 1840, стр. 77. Цит. А. Алмазова "История чинопоследований Крещения и Миропомазания". Казань. 1884 г., стр. 283). В такой-ли форме крестился сам Иисус Христос и в такой ли форме совершалось крещение водою в апостольское время? Прямых определений и указаний по тому и другому вопросу нам не представляют писания апостолов. Тем не менее все косвенные данные, какие только можно извлечь из них (то есть, из посланий свв. апостолов – архиеп. П.), и все соображения об этом предмете приводят к тому именно заключению, что формою крещения Иисуса Христа и в веке апостолов было именно погружение, а не обливание, или окропление, практикующееся ныне в церкви западной (упом. Тр. А. Алмазова, стр. 284).

 

На чем основывает свое убеждение проф. А. Алмазов? - "Прежде всего, - пишет он, - за такое предположение говорит следующий факт. Евангелисты, повествуя о крещении Иисуса Христа, говорят: «Крестившись Иисус тотчас вышел (άνέβη) из воды" (Матф. 3:16) и «когда выходил из воды, тотчас увидел разверзающиеяся небеса» (Марк 1, 10).

 

"Но это восхождение Иисуса Христа от воды само собою предполагает нисхождение Его в воду, – как говорит Константинопольский Патриарх Иеремия (Вот подлинные слова о сем Патриарха Иеремии: Εβάπτιζον οὶ πάλαι, οὐ Ζεροὶν οδλείαις τὸ ύδωρ ὲπιρρυντίζοντες τοι ς βαπτιζομένοις, ὰλλὰ διὰ τριω ν καταρδύσεων, τοι ς Θείοις †Ευαγγελίοις ἐπόμενοι. ῾Ανέβη γὰρ, θησιν, ἀπο του ὐδατος. Αη λον δὲ, ὄτι κατέβη, ἐπεὶ ἀνέβη. Ιδου ου ν λαταδυοις, καὶ οὐ ραντισμός&ραqυο)". Liber, qui vocatur judex veritatis. Tom. I. p. 181. ed. Lipsiae. 1758. ციტ. Михаил (Лузин), еп. Курский и Белгородский. О крещении чрез погружение и обливание. 1855 г. https://azbyka.ru/otechnik/Mihail_Luzin/o-kreshenii-chrez-pogruzhenie-i-oblivanie/#note4).

 

"Но последнее, т. е. снисхождение в воду, очевидно, требовалось для погружения в последнюю, а никак не для обливания ею" (цит. Проф. А. Алмазова, наим. Тр. Стр. 284). "Это так ясно, - продолжает проф. А. Алмазов, - что и из среды западных писателей более беспристрастные сознаются, что словом «вышел из воды» (Мф. 3:16), и «когда выходил из воды» (Мк. 1:10) – евангелисты обозначают погружение Иисуса Христа, а не другой какой-либо способ крещения" (А. Алмазов, там же, стр. 284 // Михаил (Лузин), еп. Курский и Белгородский. О крещении чрез погружение и обливание. 1855 г. Прибавл. к твор. отц. Ч. XIV, стр. 434-435).

 

"Кроме этих выражений, - пишет проф. А. Алмазов, - прямо относящихся к факту крещения Спасителя, такое же заключение в данном случае дает нам право делать и рассмотрение изображения теми же евангелистами крещения Иоаннова вообще. По сказанию евангелиста (Иоанн. 3:23), Иоанн крестил в Эноне близ Салима потому, что там было много воды. Нет сомнения что Иоанн избрал это многоводное место для крещения иудеев потому, что здесь удобнее было крестить посредством погружения" (Примечание автора в схолии: С чем соглашаются и западные писатели: «Вблизи того места (где крестили ученики Иисуса), замечает Ольсгаузен, крестил и Иоанн, потому что тут была, глубокая, удобная для погpужения вода" (См. Ibid. cпp. 435-436). А. Алмазов. Там же. Стр. 284-285)".

 

В представленном случае весьма толкова логика проф. А. Алмазова, когда он пишет: "Если бы Иоанн крестил чрез обливание, или окропление, то не было бы никакой нужды во "множестве воды"; при таком образе крещения Иоанн мог крестить везде, даже не в реке Иордан, а где было хотя сколько-нибудь воды для обливания, или окропления. Итак, - заключает проф. Алмазов, - Иоанн крестил Иудеев чрез погружение. Но нельзя сомневаться, что Иисуса Христа он крестил точно таким-же образом, как и прочих Иудеев, искавших у него крещения, а в противном случае евангелисты не могли бы умолчать о такой особенности крещения Иисуса сравнительно с другими Иудеями, если бы только она была на самом деле. Мнение древней церкви вполне подтверждает это. «И сам Спаситель наш Иисус Христос, который не очищался в крещении, но крещением своим очищал все воды, говорит блаженный Иероним – тотчас, как только поднял главу из потока («statim ut caput extulit de fluent») приял Духа Святого» 926; то же говорят и другие отцы церкви) (там же).

 

"Если же факт крещения Иисуса Христа чрез погружение есть факт, не подлежащий сомнению, то понятно, что и апостолы, которые во всем следовали примеру своего божественного Учителя, могли совершать крещение не иначе, как чрез ту же форму (то есть, погружательно – архиеп. П.). Это тем более будет ясно, если мы обратимся к следующему соображению. Как мы уже заметили далеко выше, Иисус Христос установил данное таинство в то именно время, когда произнес эти знаменательные слова: «Шедше, научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Mф. ХХVIII 19). Здесь понятие крещения выражено словом, «βαπτιζω». Соответственно этому и самое, слово – «крещение» – как в Ветхом так и в Новом Завете, также, обозначается всегда словом "βάπτιμος" или "βάπτισμα" т. е. словом одного корня с «βάπτίζω».

 

Но глагол «βαπτίζω» или «βάπτω», по его употреблению. всегда означает, – погружаю – tingo, immergo, submergo. С таким значением он употребляется еще у Гомера (Iλιας. Od. I , vers. 392), такое значение придают ему и древние отцы и учители церкви, как напр. Иероним" и Тертуллиан (De coron. mitit. cap. III . Curs. Compl. Patrolog. Ser. Lat. Tom. II, col. 79) и др.

 

Таково в схолии примечание проф. А. Алмазова: "Dialog. contra Luicifer. cap. VIII "Nam et multa alia, quae per traditionem in Ecclesiis observantur, velut in lavacro ter caput mergitare, deindo egressos, lactis et mellis gustare concordiam". Curs. Compl. Patrolog. Ser. Lat. Tom. XXIII , pag. 164. Тут по мнению Свицера стоит mergitare вместо Baptjzein (Svicer. Thesaur. Eccles. Tom. I, Edit. 1746, pag. 622) (Упом. Труд проф. А. Алмазова. Стр 286. Схолий).

 

Давайте еще раз обратимся к проф. А. Алмазову: "В Ветхом Завете, как « βάπτω» так и » βαπτίζω» есть перевод еврейских глаголов, однозначащих с латинскими – «tingo», «immergo» (Исх. 12:22; 4 Цар. 5:14), «submergo» (Исх. 9:16; 69:3; Иер. 38:6 и др.), которые выражают понятие погружения во что-либо. Это значение еврейских глаголов сохранилось в славянском переводе, когда говорится, например: «и сниде Нееман и погрузися ( έβαπτίσατο) во Иордане трижды» (4 Цар. 5:14). С таким же смыслом «βαπτίζω», а также «βάπτω» употребляется и в новозаветных книгах, где по вычислению ученых, «βαπτίζω», употребляется около 30 раз, а «βάπτω» – 3 раза. С таковым значением рассматриваемого нами слова в его употреблении в Ветхом и Новом Завете соглашаются и западные ученые. Понятно, то же самое значение имеет это слово и в заповеди Иисуса Христа о совершении крещения.

 

Отсюда, конечно, и слово «крещение» – «βαπτισμος» или «βάπτισμα» – буквально значит погружение.

 

Так, действительно, оно и понимается в свидетельствах древней, церкви, как например, в Апостольских Правилах (здесь в схолии проф. Алмазов приводит древнегреческий текст «правил свв. апостол» и отмечает: "Soicerus (Thesaurus Eccles. Tom. 1, pag. 623) останавливаясь на этом правиле замечает: «βαπτισμα » vel «βαπτισμός» notat proprie immersionem, intinctionem. Hinc baptisma idem quod "καταδυσις » Can. Apostol. Ubi tres immersiones dicuntur «tria baptismata» unius mysterii sev initiationis») и др. Тут в схолии имеется следующее примечание:

 

В истории Флорентийского собора, писанной Сиропулом (sect. IX, cap; IX) грек, Григорий Протосникель, по поводу спора с Петром Калабрийским, замечает: βάπτισμα значит погружение в воду и потом извлечение из нея" (См. приб. к Твор. отц. ч. XIV. стр. 438, прим. I).

 

Если же, скажем теперь, – «βαπτισμος» – «крещение» – значить погружение, а Господь, давая заповедь о крещении, понятие о последнем выразил словом однозначущим – «βαπτίζω», – и апостолы, говоря о крещении, обозначают его именно этим словом то отсюда, прямое заключение, что в век апостолов, крещение совершалось именно чрез погружение" (Проф. А. Алмазов. История чинопоследований Крещения и Миропомазания". Казань. 1884 г., стр. 287).

 

Посему, когда мы рассуждаем перевод А. Икалтойского, мы подчеркиваем истину, что он даёт не то, чтобы точный, практически соответствующий слову «баптисма» перевод, но – обозначающее церковное таинство – грузинское соответствие греческого термина, существующее в грузинской церковной практике с древних времен.

 

Но ввиду того, что главное, прямое значение термина «баптисма» (и мы в этом убедились не раз!) - «погружение», и поскольку с таким же смыслом он находится в употреблении в 50-м правиле свв. апостол, Арсен Икалтойский, во избежание недоразумений, приметил в схолии, что термин «крещение» следует понимать как «погружение». Так что, Арсен утверждает то же, о чем говорят латинские и славянские переводы.

 

Исходя из этого, поскольку у термина «баптисма», помимо обозначения церковного таинства, главным образом, имеется погружательное значение, переводчики со славянского и латинского языков, которые обособленно имели источником греческий оригинал, исходя из основной сути правила, связанного с крещением, в точности оценили значение упомянутого термина, которое и было переведено впоследствии не как понятие, обозначающее церковное таинство, а, именно как «погружение», следуя практическому значению данного слова.

 

Тем самым, правило обрело совершенно понятное содержание, согласно которому, оглашенный крестится троекратным погружением в воду, с призыванием Пресвятой Троицы – Отца и Сына и Святого Духа, а не однократным погружением в смерть Христа.

 

Касательно второго значения термина «баптисма», можно сказать, что оно не только отстоит от данной действительности, но еще и вносит определенную путаницу, поскольку можно подумать, что свв. апостолы утвердили целых три крещения вместо одной.  Вот почему и Арсен Икалтойский, делая примечание к 50-му правилу свв. апостол, отметил, что термин «крещение» в данном, конкретном случае следует понимать, как «погружение» крещаемого в воду.

 

К тому же, если Арсену Икалтойскому для нашего правильного понимания термина «баптисма», понадобилось сделать замечание, разве тем самым он отличился от переводчиков с латинского и славянского языков?

 

Если верить Э. Челидзе, отличие лишь в том, что Арсен «греческого языка не предавал», а вот древлеправославные отцы, - переведшие «с латинского и с него уже на славянский», «предали», причем, благодаря "христианам-простецам".

 

Получается, что в Грузии "христиан-простецов" и не было вовсе, чтобы это учитывалось Арсеном, или выходит, что в древнем западном и славянском мире и вовсе не было мудрых отцов, или христиан, которые сумели бы понять суть 50-го правила свв. апостол, не выдергивая её из контекста…

 

Если грузину удалось понять смысл 50-го правила (хотя в схолии Арсен Икалтойский, на всякий случай, оставил «подсказку»), то почему западным и славянским христианам, не представилось бы возможным его понять, - неужели они не годились умом? По логике Э. Челидзе, получается, что нет.

 

Несмотря на то, что мы почти разобрались в значении термина «баптисма», а также в сути его применения в 50-м правиле свв. апостол, полагаем, не будет излишним обратиться к еще одному довольно авторитетному каноническому источнику – к «Синтагме» Матфея Властаря (XIV в.).

 

50-е (правило святых Апостолов) повелевает совершать три крещения единаго тайнодействия, т.е. три погружения в едином крещении, и при каждом погружении произносить едино имя Святой Троицы, а не едино крещение, даемое в смерть Господню, т.е. единожды погружать крещаемого и единым погружением возвещать смерть Господню, как предлагает преисполненная неистовства ересь евномиан, о которой упоминает и 7-е правило II-го Собора: ибо не рек Господь: в смерть мою крестите, но: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28, 19); а не так делающего епископа или пресвитера правило наказывает отнятием священства"

 

(Матфей Властарь. Алфавитная Синтагма Собрание по алфавитному порядку всех предметов, содержащихся в священных и божественных канонах, составленное и обработанное смиреннейшим иеромонахом Матфеем. Москва 1996 г., стр. 90).

 

Как видно, в «Синтагме» Матфея Властаря имеется прямое указание по поводу того, что термин «баптисма» (на груз. - «просвещение», на слав. – «крещение») следует понимать, как погружение: и это достаточно ясно и конкретно показано Властарем, и подобно ему, в своем примечании, - Арсеном Икалтойским.

 

Более того, больше ясности в 50-е правило вносит 49-е правило свв. апостол, в котором читаем:

 

"Если епископ или пресвитер вопреки установлению Господа крестит не во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28:19), но во имя трех безначальных, или трех сынов, или трех утешителей, то да будет извержен" (См. Пидалион. Правила Православной Церкви с толкованиями. Том 1. Правила Святых Апостолов. Александро-Невский Ново-Тихвинский женский монастырь. Екатеринбург. 2019 г. 291 // См. также: https://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Svjatogorets/pidalion-pravila-pravoslavnoj-tserkvi-s-tolkovanijami-tom-1-pravila-svjatyh-apostolov/4_50).

 

49-е правило свв. апостол

 

В толковании к данному правилу, сербский архиерей Буковинско-Далматинской митрополии, епископ Далматинско-Истринский, канонист и церковный историк (1845-1915) Никодим Милаш пишет: "Иисус Христос, посылая Своих учеников на проповедь, повелел им крестить все народы во имя Отца и Сына и Святого Духа (Мф. 28:19). Так крестили Апостолы и так должны были крестить все, желавшие, чтобы крещение было правильным и соответствовало евангельскому учению. Каждое крещение, совершенное без этих слов, или с произнесением каких-либо других слов, не было православным и действительным. В апостольское время существовали разные еретические секты, в которых крестили, не употребляя этих слов, но, как говорит правило, крестили во имя «трех безначальных, или трех сыновей, или же трех утешителей», имея искаженное понятие о Св. Троице. Против упомянутых еретиков и направлено это правило, предписывающее извергать епископа или пресвитера, не совершающего крещения сообразно Господнему установлению" (Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима епископа Далматинско-Истрийского. Пер. с сербского. Том I.  Изд. Св. Троицк. Серг. Лавры. 1996 г., стр. 122-123).

 

То же самое утверждают - Вальсамон, Зонара и Аристен.

 

Итак, в 49-м правиле изложено учение свв. апостол в отношении того, как (произнесением какой формулы) должны крестить епископы и пресвитеры оглашенных. Именно это правило выступило против крещения, которое отличалось иной формулировкой, совершаемой не во Имя Пресвятой Троицы.

 

Между тем, 50-е правило свв. апостол учит, что Таинство Крещения должно совершаться троекратным погружением в воду с призыванием Имен Пресвятой Троицы при каждом погружении, а не однократным погружением в смерть Христа; И если 49-е правило свв. апостол акцентируется на крестильной формуле, 50-е делает акцент на форме совершения Таинства крещения;

 

Если 49-е правило осуждает еретиков, нарушающих крестильную формулу во время крещения (то есть, не крестящих во Имя Отца и Сына и Святого Духа), то 50-е подчеркивает троекратное погружение (следуя терминологии Э. Челидзе, трёхчастность таинства крещения) в едином тайнодействии и осуждает еретиков, крестящих однократным погружением в смерть Христову и совершающих таинство, как говорит Э. Челидзе, - одночастно.

 

Таким образом, совершенно ясно, что 50-е правило свв. апостол узаконивает крещение оглашенного троекратным погружением в воду с призыванием Имен Пресвятой Троицы – Отца и Сына и Святого Духа. Оно отрицает конкретно однократное, в смерть Христа совершаемое крещение, а также осуждает всякое иное крещение, совершаемое не троекратным погружением и без призывания Имен Пресвятой Троицы – Отца и Сына и Святого Духа.

 

Итак, какое правило крещения является правомерным – погружение или окропление? Ответ на данный вопрос совершенно определенно и конкретно содержится в самом греческом слове «баптисма», означающем – погружение в воду.

 

Окропительное или обливательное «крещение», то есть, «окропительное погружение» является оксюмороном (8).

 

__________________

 

8. греч.: οξύმωρον, остроумная глупость; от ὀξύς «острый» + μωρός «глупый») это стилистическая фигура или стилистическая ошибка — сочетание слов с противоположным значением (то есть сочетание несочетаемого). образное сочетание противоречащих друг другу понятий; остроумное сопоставление противоречивых понятий, парадокс

 

__________________

 

Для оксюморона характерно применение противоречий для создания стилистического эффекта. С психологической точки зрения, оксюморон находит свое применение, как некий метод решения в необъяснимой ситуации. И тут становится очевидным, что им совершенно не брезгует Э. Челидзе.

 

Св. апостол Павел гласит: "Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения" (Рим.6:3-5) (По церк. Слав.: "Или не разумеете, яко елицы во Христа Исуса крестихомся, в смерть Его крестихомся? Спогребохомся убо Ему крещениемъ в смерть, да якоже воста Христос от мертвыхъ славою Отчею, тако и мы во обновленiи жизни ходити начнемъ (да ходим). Аще бо сообразни (снасаждени) быхомъ подобiю смерти Его, то и воскресения будем").

 

«Из слов апостола Павла явствует, что крещение совершается «в смерть Его», и это означает, что крестильный ритуал, то есть, погружение в воду (окунание, ныряние) – символически выражает смерть Христову и его погребение;

 

Крещением христианин становится снасаждением смерти Христовой; и, если он уподобится Ему в смерти и в погребении, уподобится и в Воскресении; и в конце времен, во Всеобщее Воскресение, не будет извержен во тьму внешнюю, но пребудет в Царствии Небесном со Христом в обновленной жизни (Рим. 6:4)" (Е. Кочламазашвили. Чин оглашения и крещения и древнегрузинских потребниках. Христианско-археологические искания. 3/2010, стр. 584).

 

Полагаем, что вопрос, связанный с термином «баптисма» и 50-м правилом свв. апостол абсолютно исчерпан. Свв. апостолы, этим правилом узаконивают лишь погружательное крещение, а не обливание, на что указывают термином «баптисма», первым и основным значением которого на древнегреческом является - «погружение».

 

Также примечательно, что Челидзе в обеих своих книгах заявляет, что слово «баптисма» не подразумевает физического погружения в воду, будучи всего лишь термином духовным. Зато, напротив, в защиту окропления высказывается, что «окропление» обозначает крещение (окропительное). Везде, где указанный автор встречает слово «окропление» или «обливание», полагает их контекст основанием к оправданию обливательно-окропительного «крещения».

 

Хотя, тут они могут и возразить, поскольку Э. Челидзе в своей авторской книге «Церковь – невеста Божья» пишет, что в определенном смысле, «… и окроплять значит погружать».

 

Однако, данное допущение больше носит характер самозащиты, поскольку наш «ученый» оппонент никогда не обсуждает собственные источники (в которых упоминается «обливание» или «окропление») с точки зрения погружения, но воспринимает их лишь строго в прямом, то есть, в обливательно-окропительном смысле.

 

Исходя из этого, объективно расположенный читатель не может не замечать односторонний и субъективный подход Э. Челидзе, что состоит и в своеобычной интерпретации первовековых графических изображений, в чем легко убедиться, ознакомившись со второй «антистароверческой» книгой нашего оппонента.

 

В частности, в своем труде, обсуждая первовековые графические изображения (ниже мы рассматриваем их детально), где мы как раз-таки имеем дело с символической росписью, и где Таинство Крещения воспроизведено языком символизма, оппонент толкует их исключительно в прямом смысле. Создается впечатление, что Челидзе находит своеобычное применение символизму лишь там, где речь идет исключительно о погружении, а там, где встречаются - «обливание» и «окропление», их он воспринимает строго в прямом смысле.

 

Мало того, далеко не на этом заканчивается война Э. Челидзе, развязанная против погружательной формы крещения. Своей нескромностью он зашел столь уже далеко, что осуждает не только всю истинную церковь, но и святых отцов - по поводу обнажения оглашенных и погружательного крещения в воду. Во свидетельство справедливости данного суждения, предлагаем разобраться, как пустословит наш оппонент.