Апологетика - Можно ли носить длинные волосы священнослужителям?

Архиепископ Павел

МОЖНО ЛИ НОСИТЬ ДЛИННЫЕ ВОЛОСЫ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЯМ?

Недавно мы спорили: должны ли священнослужители носить длинные волосы? Некоторые наши христиане соблазняются тем, что диаконы, священники и епископы нашей церкви носят длинные волоса. Но и есть такие староверы, которые, склонны к разговорам о стрижении волос священнослужителям.

Вопрос о волосах нами разобран подробно, поэтому не буду повторяться, а лишь вкратце изложу те основные положения и свидетельства, из чего и складывается наше мнение о стрижении волос священнослужителями. Начнем с самого первого и главного источника — Священного Писания и его святоотеческого толкования.

Святое Писание и Святые отцы Церкви о длинных волосах

носимых как мирянами, так и священнослужителями

Мы имеем материалы для канонического решения этого вопроса. На их основании смело можно утверждать, что все священнослужители (в том числе и епископы) должны стричь волосы. На счет этого имеются весьма строгие предписания святых отцов.

1. Пускать длинные волосы подобно женщинам в православной церкви запрещено самим апостолом Павлом. Он, в 1 Послании Коринфянам (гл. 11) говорит: "…держите предания так, как я передал вам. Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос. Жене глава — муж, а Христу глава — Бог. Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая. Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается. Итак муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия. А жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов. Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа (ек фпх бндсьт), так и муж через жену (дйб гхнбйкьт). Все же — от Бога. Рассудите сами. Прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою? Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала? А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии".

2. Мысль апостола, по толкованию блаж. Феофилакта, заключается именно в том, что длинные волосы являются знаком покрывала и подчинения. Женщина должна расти волосы в знак подчинения мужу, так как Господь поставил мужа ей главой. Как подчиненная, ее голова должна быть покрытой, а в покрывала даны ей длинные волосы. Поэтому, если женщина стрижет их, то это бесчестие для нее, ибо этим она заявляет как бы о своей неподчиненности, что бесчестит ее.

Мужу же "воспрещает иметь покрытую голову не всегда, но только во время молитвы и пророчества". Но так, как длинные волосы – это знак покрывала, а покрытие головы знак подчинения, то для мужа "бесчестие растить волосы". Поэтому, по толкованию блаж. Феофилакта, он должен "уничтожить покрытие головы не только одеждой, но и волосами".

"Почему же он бесчестит голову свою? — спрашивает блаж. Феофилакт, и сам же дает ответ, — "Потому, что поставлен начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения".

"Как же не бесчестие для мужа растить волосы, когда он чрез это принимает вид женщины и, поставленный для господства, принимает знак подчинения?" — спросим и мы вместе с блаж. Феофилактом. И если это бесчестие для мирян, то разве не более ли бесчестит священнослужителей, которые являются поставленными главами, как по природе, так и по священнической власти?

Что бесчестно для мужа мирянина ПО ПРИРОДЕ, как может быть честью для священника? И наоборот, как может быть честью для священника то, что является таковым только для женщины, и то как знак подчинения и подвластности.

Догматически и канонически, священник именно потому и не должен расти волосы, что является не только мужем по природе, но еще и пастырем, главой своей паствы, епископом церкви. Длинноволосый епископ ниже женщины и бесчестен перед Господом! Таков смысл толкования (Полный текст толкования см. в дополнении).

3. Преп. Никон Черногорец пишет: "Иже междоречию в монастырех суще, рекше во градех зовомых, власы женскими радующися... И богообразно внешних ради ходити, и не хотети от зрящих прияти мзду или благодать, тужде есть соборныя Церкви вретище непроявленно и власы неотрезаеми, по проповеди апостольстей,муж бо рече не должен растити власы, образ и слава Божия сый... Мы таковаго обычая не имамы, ниже Церкви Божия" (Пандекты. Почаев, 1795. Слово 37).

4. В своих толкованиях на книгу прор. Иезекииля, блаж. Иероним пишет, что христианские священнослужители не должны брить волос на голове, подобно жрецам Изиды и Сераписа, ни отпускать длинных волос, подобно "галантным" людям, варварам и борцам, а должны быть священнослужителями скромными; кроме того, они не должны сплетать из волос венки, или постригать их так, чтобы выглядели они, как бритые, а следует столько подстригать волосы, чтобы голова была свободна для движения (Migne, s. I, t. 25, соl. 427-448. См. также Блаж. Иероним. Толкование на пророка Иезекииля. Москва, 1889. Ч. 1. Гл. 44. стр. 273).

5. То, что монахи и священники стриглись, ясно показывают 21, 42 и 96 правила святого VI вселенского собора

6. Св. Аполлоний, по преданию Руфина, "порицал тех, кто запускает волосы или обвешивает шею железом или вообще – носит что-нибудь такое, что может ввести ближнего во искушение (Пресвитер Руфин. Жизнь пустынных отцов. Москва 1998г. стр. 122).

7. Преп. Феодор Студит также придерживался стрижению и даже спорил по этому поводу с патриархом. Вот что мы читаем в его послании к Никите патрицию.

"Благочестие твое беседовало с братом о волосах, с которыми поступаем определенным образом, и о том, что следует и соблюдать время, и поступать по правилам, и не переходить своих пределов, когда и патриарх председательствует здесь, то мы предлагаем истинное оправдание, принося тебе наперед благодарность за то, что ты хлопочешь и печешься о делах наших.

Так, господин, есть божественные законы и правила, которые руководят каждым благочестивым, в которых нельзя ни прибавить, ни убавить что-нибудь. Они направляют нас, смиренных, хотя мы и ошибаемся многократно, как в других предметах, так и в отношении к отращивающим волосы. И как твоя власть старается соблюдать установленное нашими благочестивыми владыками, то, донося о случающемся, то исполняя приказанное, заключая и изгоняя, и делая прочее, не боясь никого — ни малых, ни великих, — и то, что услышит и что приказано, спешит исполнить тотчас, ибо не малая опасность и от малого промедления, — так точно и еще гораздо более гибельно и опасно нам, достигшим священства, не исполнять всего, предписанного Царем всех Богом через божественные правила и досточтимых Отцов.

А что о волосах есть божественное повеление, это, во-первых, показывает апостол (1Кор.11:14), потом постановления (Постановления Апостольские. Кн.I. Гл.3), затемЗлатоуст, доказывающий, что мужчинам растить волосы — несомненный грех (Толкование на первое Послание к коринфянам. Творения в русском переводе. Т. X, кн.1, стр. 252. СПб., 1904), и, наконец, правило святого шестого Собора, в котором предписывается отлучение неповинующимся (Собора Трулльского правило 96),которое я и прилагаю, чтобы ты, прочитав, знал, что мы, грешные, ничего не делаем без правил. И не теперь мы стали держаться этого правила, но давно. Это было известно и предшествовавшему патриарху, ибо и он надлежащим образом беседовал с нами, не осуждая, но одобряя, — ибо как мог бы он осуждать, когда есть правило? При этом мной и было упомянуто об этом, хотя мы не были выслушаны" (Послание 27. К Никите патрицию).

Итак, из слов преп. Феодора становится ясным, что монахи тогда стригли свои волосы (длинных волос не носили). Преподобный отец, оправдывая этот монастырский обычай, ссылается на св. Апостола Павла (1Кор.11:14), на Апостольские постановления, на Златоуста и Трульского Собора (пр. 96). На эти же источники ссылаемся и мы. Как видно, преп. Отец приведенные в указанных источниках слова о стрижении волос относит не только к мирянам, но и к монахам. Поэтому, мы решительно не принимаем мнение некоторых о том, что якобы Апостол Павел в своем послании имел в виду только мирян, но никак не священников.

***

Не знаю, на каком основании, но нам говорили, что если стричь волосы, тогда обязательно нужно выстригивать и гуменцо (папалитру). Оспаривались также некоторые правила.

Например, 42-ое правило VI вселенского собора гласит: "Так называемым пустынникам, которые одеваются в черные одежды, и отпускают длинные волосы, и обращаются среди мужей и жен, и оскорбляют обет свой, повелевают или остричь волосы и принять монашеский образ и причисляться к монахам в монастыре, или, если не хотят, изгонять их из городов и ссылать в пустыни, от коих ложно составили и наименование себе" (Алфавитная Синтагма М. Властаря. Москва 1996 г. стр. 337. О пустынниках).

По толкованию зонары (42 правила VI всел. собора), "были в древности некоторые, кои одевались в черные одежды и не стригли волос, но оставляли их в виде кудрей спускаться на грудь и плечи, и таким образом ходили в городах, были вместе с мирскими мужами и женами, оскорбляли монашеский обет. Таковым сей собор повелевает стричь волосы и идти в монастыри, чтобы жить и подвизаться вместе с монахами" (Правила VI Всел. Собора. Трех толк. Кормчая. Пр. 42. Толкование Зонары).

По Аристину же "носящий черныя одежды и неостриженные волосы пустынник, если не острижется и не причислится к монастырю, да изгоняется из города" (Там же).

Слова Аристина никак не могут быть поняты иначе, как факт, что даже простые монахи в монастырях стриглись и длинных волос, подобно пустынножителям и отшельникам, не носили.

Однако в Тбилиси нам предложили другое толкование: якобы 42-ое правило говорит не об отшельниках, которые нарушали свои обет, а о неких аферистах, которые одевались в черные одежды и, выдавая себя за отшельников проповедовали в миру среди мужчин и женщин. Наверное, этим хотели сказать, что данное правило не относится к монахам, а только лишь к мирянам-аферистам, которым и повелевается постричься в монахи, или идти в пустыню. Их ввело в заблуждение слово "обольстители". Обольститель не значит аферист. Обольстителем может стать и монах, если проповедует не православное учение. Из толкований видно, что некоторые из пустынников так именно и поступали и "оглашали распутия демонскими учениями", а другие говорили, что "из пустыни пришли в города по определению Божию, чтобы возвестить нечто будущее, и безстыдно, ради прибыли и платы, людям более простым обещали какие нибудь блага" (Вальсамон).

Однако не знаю — почему упущено были из виду то, что правило и толкователи говорят именно о пустынниках, которые, своим таким поведением, обесчещивали "обет свой".

Но если даже в данном правиле речь идет об аферистах то, все равно, такое понимание никак не ставит под сомнение наше утверждение о том, что в монастырях монахи длинных волос не носили. Ведь, правило предписывает этим "аферистам" "остричь волосы и принять вид прочих монахов" (Аристин, Вальсамон, Зонара).

У всех троих толковников речь идет именно об острижении волос, а не о монашеском постриге. Эти обольстители или должны были убраться обратно в пустыню, и "вести тот образ жизни, который избрали" (Вальсамон), или же "остригши свои волосы, приняли вид прочих монахов" (Аристин).

Итак, достаточно о 42-ом правиле. Перейдем к 21-му.

21-ое правило VI Вселенского собора гласит: "Оказавшиеся виновными в преступлениях, противных правилам, и за сие подвергнутые совершенному и всегдашнему извержению из своего чина, и в состояние мирян изгнанные, аще, приходя добровольно в раскаяние, отвергают грех, за который лишились благодати, и от онаго совершенно устраняют себя: да стригутся по образу клира. Если же самопроизвольно не пожелают того: да растят власы подобно мирянам, яко предпочетшие обращение в мире жизни небесной".

Здесь прямо указывается, что священнослужители стригли волосы, что видно из того, что согрешившему клирику, если он покается, разрешается стричься "по образу клирика". В толковании Аристина читаем: "Пресвитер, или диакон лишенный своего достойнства, но участвующий в чести и кафедре, должен подобно прочим членам клира стричь голову" (то же самое читаем и в толкованиях Вальсамона и Зонары).

Это правило особых нареканий в вопросе стрижения волос не вызвало, однако стали утверждать, что в случае пострижения обязательно нужно выстригать гуменцо, и твердо настаивают на этом. Такое отношение к делу нам кажется тоже неправильным.

О гуменце нам известно, что приблизительно с VI века, сперва в западной, а потом и в восточной церкви, утверждается ношение папалитры (гуменца). И только где-то с XV или XVI века, и то постепенно, укореняется длинноволосие. Раньше, после рукоположения в священный сан, ставленники немедленно выбривали себе волосы на голове в виде круга, получившего на Руси название гуменцо, что означало знамение тернового венца (см. например, рукоположение чтеца). Выбритая часть покрывалась небольшой шапочкой, получившей так же славянское название гуменцо, по-гречески — скуфия. Этот обычай, начавшийся на западе, был распространен и на востоке. Обычай духовенства брить волосы сохранялся в России вплоть до XVII в., после которого он постепенно исчез. В правилах церкви ничего не сказано об обязательном ношении папалитры, а ношение длинных волос порицается и запрещено с апостольских времен.

То, что в древности (с VI века), после рукоположения, священные лица выстригали гуменцо, — факт установленный, и никто не спорит. Вопрос в том, необходимо ли оно? Нам твердят, что это к ношению обязательно, но только если постричь волосы. Мы же наоборот, считаем, что выстригать гуменцо при стрижении волос нет необходимости. Этот обычай изжился, а посему нет необходимости восстанавливать его. Кроме того, папалитра является настолько характерной особенностью внешности римских католиков, что мы, староверы, вернув такой обычай, можем навлечь на себя дополнительные упреки противников.

Некоторые нам утверждали, что выстриг гуменца, было узаконено на VI-м вселенском соборе, и поэтому этот обычай необходимо сохранить. Но тут, мы можем указать на несколько обстоятельств.

Во-первых, VI Вселенский Собор не узаконивал выстригивания папалитры (если кто с нами не согласен, то пусть укажет на правило, которое узаконивает это, пусть подскажет, на каком тогда основании церковь упразднила свое правило и утвердила ношение длинных волос, порицаемое Апостолами).

Во-вторых, обычай гуменца в православной церкви вышел из употребления настолько, что об этом уже никто не помнит. Более того, в обычае утвердилось длинноволосье священников. Зачем же сейчас требовать выстригивание гуменца, если сама церковь сочла возможным не сохранять его? Зачем же наши любимые христиане ставят ультиматум выстригивания гуменца, когда мы ведем речь о стрижении волос? Мы ведь не ставим ультиматумов?! Мы не против, чтобы в церкви бытовали все три обычая (стрижение волос, и выстригивание гуменца и ношение длинных волос), но пусть каждый отвечает за свое пред Богом.

Что касается VI Вселенского собора, то можно сказать, что имеются определения, кстати, так же и других вселенских соборов, которые не всегда выполнялись с той же строгостью, с какой некоторые требуют соблюдать выстригивание гуменца, ставя это как ультиматум (между тем, не требуют его в том случае, если священники не постригут своих волос).

Например, правила VI Собора — 14-е и 15-е, IV-го Собора 15-е и Карфагенского собора 16-е (22-е), повелевают рукополагать (во) пресвитера — 30-ти лет, (во) диакона — 25 лет, (во) диакониссу — 40 и (в) иподиакона 20. А сказанные правила VI Собора повелевают и извергать тех, кои рукополагаются не достигши определенного возраста. То же самое говорит о возрасте пресвитера и 11-е правило соб. Неокесарийского, которое буквально излагает и сказанное 14-е правило VI Собора (М. Властарь. Альфавитная Синтагма. Начало буквы Н. Гл. 2. о возрасте рукополагаемых. См. также в 5-й главе буквы Д).

14-е пр. VI Соб., к тому же и 15-е, определяющие возраст рукополагаемых, установляют, чтобы пресвитер был 30 лет, особенно, если оказывается достойным и по жизни: ибо должно смотреть на первообразный пример — домостроительство Спасителя, Который, тридцатилетним приняв крещение, тотчас начал учить; диакон — 25 лет; диаконисса — 40 лет; а иподиакон чтобы был не менее 20 лет. А рукоположенного прежде сказанных лет без пощады извергать повелевают.

Тот же самый возраст определяет для диакона и 16-е (22-е) пр. Соб. Карфагенского, а для диакониссы — 15-е пр. IV Собора. Ищи о диакониссах подробнее в 11-й гл. буквы Г (М. Властарь. Алфавитная Синтагма. Начало буквы "Н". А также начало буквы Д, гл. 5).

Вот правила VI Вселенского Собора:

Правило 14. "Правило святых и Богоносных отец наших да соблюдается и в сем: дабы во пресвитера прежде тридесяти лет не рукополагати, Если бы человек и весьма достоин был, но отлагати до уреченных лет. Ибо Господь Иисус Христос в тридесятое лето крестился, и начал учить. Подобно и диакон прежде двадцатипяти лет, и диаконисса прежде сорока лет да не поставляется".

Правило 15. "Иподиакон да поставляется не прежде двадцати лет возраста. Если же кто, в какую бы то ни было священную степень, поставлен будет прежде определенных лет: да будет извержен".

Что вы на это скажете? Правила, которые приняты для всех времен и требуют строжайшего соблюдения, не всегда исполнялись. Известный (новообрядческий) канонист Никодим Милаш (использую его толкование, так как имеет много исторических ссылок) об этом пишет:

"Оба эти (14 и 15) правила Трулльского Собора говорят об одном и том же предмете, т. е. о возрасте, который должны иметь подлежащие лица, чтобы быть поставленными на священную службу церкви. В первом (14) правиле повторяется слово в слово и подтверждается 11-е правило Неокесарийского Собора касательно возраста, который должно иметь подлежащее лицо, чтобы быть рукоположенным во пресвитера. Эти два трулльских правила предписывают возраст для диакона, иподиакона и диакониссы, причем для диакона требуется 25 лет, для иподиакона 20 и для диакониссы 40 лет; а кто будет поставлен раньше установленного возраста, отцы угрожают тому извержением.

В Ветхом Завете предписано было, чтобы левиты начинали службу в скинии с 25-летнего возраста (Числ.4:3; 8:24 и 25); это было общим правилом для всех в ветхозаветной церкви. В христианской же церкви, для различных иерархических степеней, должен был быть так же установлен соответствующий канонический возраст (canonica aetas), когда подлежащие лица могут быть возведены в ту или другую иерархическую степень. Для апостольского века это трудно было еще установить в виду обстоятельств, в которых находилась церковь, бывшая тогда еще в зародыше.

Принимались на службу обыкновенно люди более зрелого возраста; если же мы и находим Тимофея, который поставлен был во епископа еще молодым (1Тим.4:12), то это был единичный случай, устроенный по Божьему Промышлению. О диакониссах в Св. Писании говорится, что они должны иметь 60 лет (1Тим.5:9); это показывает, что в то время вообще считали, что только лица более зрелого возраста могут быть годны для служения церкви.

В первые века предоставлялось мудрости церковных предстоятелей принимать в клир и назначать на разные иерархические степени по своему усмотрению и согласно нуждам церкви; и лишь постепенно церковным законодательством установлены были в этой области постоянные нормы.

Первое каноническое предписание об этом находится в 11-м правиле Неокесарийского Собора, согласно которому во пресвитера не следует поставлять никого, кто не достиг 30-летнего возраста, хотя бы он был во всех отношениях достойный человек. Как главное основание этого, правило указывает пример Христа, выступившего на проповедь по достижении 30-летнего возраста. Этот возраст вообще имел значение и по отношению к епископу. В Апостольских постановлениях (II, 1) говорится, что кандидат во епископа должен иметь, по крайней мере, 50 лет от роду (пэк Элбффпн ефюн ренфЮкпнфб); однако, что этой нормы не придерживались и в самом начале церкви считался достаточным 30-летний возраст для епископа, свидетельством этого служат многие примеры из церковной истории, хотя даже и от этой нормы бывали отступления.

О Григории Богослове и брате его Афинодоре история повествует, что лишь после 5-летнего изучения наук у Оригена, правда, успешного изучения, они поставлены были во епископы, будучи еще молодыми (Euseb., Hist. eccl. VI,30 [Migne, s.g., t.20, col.589).

В молодом возрасте поставлены были также: Ахолий, епископ антиохийский (Ambros., Ep. 60. Migne, s.l., t.16, col.1183), Павел, епископ александрийский (Socrat., Hist. eccl. II,5. Mignе, s.g., t.67, col.192).

Афанасий, епископ тоже александрийский (Theodoret., Hist. eccl. I,26 [Migne, s.g., t.82, col.981) и многие другие того времени. В каких именно летах были они, история с точностью не говорит; из сравнения хронологических данных относительно Афанасия видно, что в 326 году, когда избран был он в преемники Александру, то мог он иметь только 30 лет от роду. В VI веке греко-римским законодательством изданы были относящиеся к этому распоряжения. В одной из своих новелл Юстиниан предписывает, что никто не может быть избран во епископа, если не имеет, по крайней мере, 35 лет от роду(Nov. CXXIII, c.1). Однако, другой новеллой требуется от кандидата во епископа 30-летний возраст (Nov. CXXXVII, c.2).

На этом потом и остановились; однако, практика последующих веков показывает, что 30-летний возраст считался самым молодым, так как епископы редко были поставляемы в этом возрасте, — по обыкновению поставлялись во епископы лица в более зрелом возрасте. Для диакона правило (14) трулльское назначает 25-летний возраст. Это предписано было еще Карфагенским Собором 401 года. Для иподиакона 15-е трулльское правило предписывает 20 лет. О таком же возрасте для кандидатов в иподиаконы говорят и две новеллы императора Льва Философа (Nov. XVI (Zаchаriae, Jus gr.-rom, III,88). Nov. LXXV (там же, р.172-173).

Относительно возраста диакониссы правило повторяет предписание 15-го правила IV Всел. Собора, по которому диакониссой может сделаться женщина, имеющая от роду 40 лет. В толковании этого правила Вальсамон упоминает и о чтецах, и, ссылаясь на III, I, 28 Василик (что соответствует 13-й главе CXXIII новеллы Юстиниана), замечает, что чтецом может быть поставлен только тот, кто имеет 18 лет от роду (Аф. Синт., II,338).

Этой нормы не придерживались и после VI вселенского собора. Например, протопоп Аввакум, в сан диакона был рукоположен в 21-летнем возрасте, а в сан священника — в 25 лет. По правилам собора его должны были извергнуть но, как мы видим, никто протопопа Аввакума и его рукополагателей не извергал.

Рукоположение Аввакума до положенного возраста — не единичный случай, а распространенная практика Русской (и не только) православной церкви тех времен.

Рассмотрим еще несколько правил:

2-е правило седьмого вселенскаго собора определяет: "Всякому имеющему возведену быти на епископский степень, непременно знати псалтирь, да тако и весь свой клир вразумляет поучатися из оныя. Такожде тщательно испытывати его митрополиту, имеет ли усердие с размыпилением, а не мимоходом, читати свяшенныя правила, и святое евангелие, и кннгу Божественнаго апостола и все Божественноеписание, и поступати по заповедям Божиим и учити порученный ему народ. Ибо сущность иерархии нашея соотавляют Богопреданныя словеса, то есть истинное ведение Божественных писаний,якоже изрек великий Дионисий. Ащё же колеблется и не усердствует тако творитииучити, да не рукополагается".

Но кто из нас так рукополагался, и кто, вообще так рукополагается? Многих ли ты знаешь, владыка, знающих псалтырь и святоотеческие ее толкования? Я не знаю. Но может ли это сегодня быть препятствием к рукоположению? Если мы и впредь будем так относиться к правилам, как вы сегодня, то мы рискуем остаться без священства и вовсе.

А что вы скажете на 2-е правило Двукратного собора? Оно повелевает никого не постригать, не облекать в монашеский образ, если при сем не будет присутствовать тот, кто должен иметь его в послушании и позаботиться о его душевном спасении, т.е. тот, кто прежде сам делами хорошо научен добродетели и может возводить к ней и своих подчиненных. А тех, которые постригаются по причине болезни или скорби для того только, чтобы приобрести тем славу благочестия, и опять остаются в своих домах, нисколько не заботясь о подвижнических трудах и подвигах, таковых правило повелевает определять на послушание в монастырь, в какой заблагорассудит епископ; а того, кто безрассудно постриг его, извергать, как преступника божественных правил и нарушителя монашеского благочиния: ибо через такие нерассудительные и погрешительные пострижения причиняется оскорбление монашескому житию и дается повод к хулению Бога (М. Властарь. Синтагма. Начало буквы(М. а)ного ще несколько правил: ого возраста не единичный какой либо случай, а распространенная практика русской (и не только) "М", гл. 15).

Вот это правило: "Некоторые восприемлют на себя образ токмо жития монашескаго, не ради того, да в чистоте послужат Богу, но ради того, да от чтимаго одеяния восприимут себе славу благочестия, и тем обрящут безпрепятственное наслаждение своими удовольствиями. Отринув одни свои власы (ЗРИ!!! – архиеп. П.), они остаются в своих домах, не исполняя никакого монашескаго последования, или устава. Того ради святый собор определил: отнюдь никого не сподобляти монашескаго образа, без присуствия при сем лица, долженствующаго прияти его себе в послушание, и имети над ним начальство и восприяти попечение о душевном его спасении. Сей да будет муж Боголюбивый, начальник обители, и способный спасти душу новоприводимую ко Христу. Аще же кто обрящется постригающий кого либо не в присутствии игумена, долженствующаго прияти его в послушание: таковый да подвергнется извержению из своего чина, яко не повинующийся правилам, и разрушающй монашеское благочиние; а неправильно и безчинно постриженнный да предастся на послушание в монастырь, в который заблагоразсудит местный епископ. Ибо неразсудительныя и поргешительныя пострижения и монашеский образ подвергали неуважению, и подали случай к хулению имени Христова".

Имелись ли у нас игумены или хотя бы опытные монахи, которые могли бы взять на испытание новопостригшихся? У кого в послушание находились епископы Иона и Филарет? А как было в России? И если не было принимающих нас к себе на послушание опытных монахов (ничего не говорю об игумене, которого да сподобит нашу церковь Господь в ближайшие времена), неужели из-за этого у нас нет законного священства? Или наших рукополагателей, всех, начиная с наших бывших епископов от которых мы приняли рукоположения нужно осуждать?

Список подобных правил можно продолжить, но и приведенные ясно говорят о том, что если не соблюдение таких строгих предписаний не повредило нашей древлеправославной церкви, то неужели стрижение волос с несоблюдением папалитры повредит? Что без нее нельзя спастись? Разве в папалитре заключено спасение?

И, наконец, разве само длинноволосье современных священников не показывает, что и папалитра не являлась такой необходимой нормой для церкви? Если б церковь без нее не мыслила спасение, то почему же она отложила, сей обычай на долгие века?

Или как понять слова 2-го правила Двукратного Собора, в котором говорится об "отложении влас" монахам? Ну, говоря коротко, не все правила выполнялись всегда со всей строгостью. То же самое говорим мы и о 21-м правиле VI Вселенского Собора, где говорится о стрижке клириков. Такую стрижку давно уже никто не соблюдает, почему же нам ставить это в условие?

Если мы будем слушаться и следовать требованиям некоторых наших духовных чад, то окажемся перед пропастью, куда ввергнуть нас врагу не составит труда. Внемлите, пожалуйста, не все правила можно исполнять всегда. Имеются определенная категория правил, преданий или норм внешности христианина, которые невозможно выполнить всегда, во все времена, и даже НЕ РЕКОМЕНДУЕТСЯ САМОЙ ЦЕРКОВЬЮ. Вот тому доказательство:

Однажды патр. Генадия (Схоларь), синайские монахи спросили насчет обычаев церкви: "Следует ли все обычаи выполнять неуклонно"? Патриарх ответил: "Уверяем вас о Господе, что кто в наше время требует строгаго соблюдения всех обычаев и уставов церкви, как это было во время свободы христиан, тот враг христианства и налагает бремя на безсильных; а кто прощает малое, чтобы сохранить целое, тот имеет дух апостольский" (В. Т. Зеленков.Выписки из святоотеческих и других книг, служащия к изучению различных сторон церковной жизни. Част I, вторая половина. Стр. 38. § 513 Летопись церковных событий архимандрита Арсения, изд. С.-Пб. 1899 г., лето 1460, стр. 553. Ответы св. Геннадия патр. Схолария на запросы синайских монахов).

То же самое читаем и в Толковом Апостоле: "Аще и сам Христос повелел есть, видиши же некоего вредящеся от того, удержися и не сотвори по повелению" (Там же. § 512).

И если так говорили столетия назад, то, что можно сказать о сегодняшнем времени, когда такой упадок нравов и такое притеснение христианам творят? Как жить нам, как быть?

Или, как назвать того, кто только и занят тем, что ищет — какое бы правило предложить церкви еще для его непреклонного исполнения? Патриарх Геннадий, таковых называет ВРАГАМИ ХРИСТИАНСТВА! И я с ним согласен!

***

Находясь недавно в Поти, я услышал от некоторых дополнительные доводы в поддержку ношения длинных волос священнослужителями. Почему-то слова св. апостола Павла, из первого его послания к Коринфенянам, не оказались для них убедительными. Не принимаются или оспариваются святоотеческие писания, на том только основании, что, мол, изданы они не староверами, а новообрядцами.

Сторонники ношения длинных волос, приводят также в свою пользу примеры из жития некоторых отцов, которые или сами носили длинные волосы, или имелись таковые в числе их сторонников.

Все должны знать, что иногда ошибались и древние подвижники и даже святые отцы, посему нельзя без рассуждения принимать все, что только можно вычитать в книгах исторических и жизнеописаниях святых. Да и многое должно понимать правильно. Бывает, что многие наши христиане, к сожалению, неправильно понимают некоторые моменты аскетической жизни. Сейчас я не буду останавливаться на примерах, ибо это не предмет нашего спора, укажу только — почему иногда и преподобные отцы ошибались.

Однажды свв. Варсонуфия Великого и Иоанна спросили: "Почему святые иногда погрешают в частных понятиях и противоречат один другому"? Они ответили:

"Святые, сделавшись учителями, или сами собою, или принуждаемые к тому другими людьми, весьма преуспели, превзошли своих учителей и, получив утверждение свыше, изложили новое учение, но вместе с тем сохранили и то, что приняли от прежних учителей своих, т.-е. учение неправое. Преуспев впоследствии и сделавшись учителями духовными, они не помолились Богу, чтобы Он открыл им относительно первых их учителей: Духом ли Святым внушено было то, что они им преподали, но, почитая их премудрыми и разумными, не исследовали их слов; и таким образом мнения учителей их перемещались с их собственным учением, и Святые сии говорили иногда то, чему научились от своих учителей, иногда же то, что здраво постигали собственным умом; впоследствии же и те, и другие слова приписаны были им.

Принимая от других, преуспев и сделавшись лучшими, (святые) Духом Святым говорили то, что вверялось им с утверждением от Него; говорили и то, что им было преподано прежними учителями их, не исследуя слов их, тогда как им должно было (исследовать) оныя, и чрез молитву к Богу и вопрошения (просвещенных Духом) удостовериться, справедливы ли они. Таким образом, перемещались учения, и все, что говорили сии святые мужи, их имени приписывались.

Итак, когда слышишь, что кто-либо из них (святых – архиеп. П.) говорит о себе, что он от Духа Святаго слышанное ведает, то сие несомненно, и мы должны тому верить. Если же (святой муж) и говорит о вышеупомянутых мнениях (имеются в виду мнения раньше изложенные в вопросе – архиеп. П.), то не найдешь, чтобы он подтверждал слова свои, как бы имел утверждение свыше, но проистекли из учения прежних его учителей, и он, доверяя знанию и премудрости их, не вопрошал Бога, истинно ли сие"(Преп. Отцев Варсонуфия Великого и Иоанна "Руководство к духовной жизни". Вопр.610).

К сожалению, в полемике с нами разговаривают не с позиции церковных правил и святоотеческих поучений, а на основании бытующего обычая видеть священника только длинноволосым. Это противоречит правилам и святоотеческому учению. А насколько опасно это, видно из наставлений свв. Варсонуфия Великого и Иоанна, которые говорят, что не принимающие совета отцев, подвергаются крайнему злу, преступают заповедь Божию и являются врагами Божиими.

"Если человек, — предупреждают сии святые отцы, — не попросит совета у отцев касательно дела, которое кажется добрым, то последствия сего будут худыя, и человек тот преступает заповедь, которая говорит: "Сыне, с советом вся твори" (Сирах 32:21); и еще: "Вопроси отца твоего и возвестит тебе, старцы твоя и реут тебе" (Втор. 32:7). И нигде не найдешь, чтобы Писание повелевало кому-нибудь делать что-либо само по себе; не просить совета означает гордость, и такой человек оказывается врагом Божиим, ибо "Бог гордым противится, и смиренным дает благодать" (Притч. 3:34). Кто же (после сего) будет смиренным, как не тот только, кто преклоняет выю свою пред старцами и принимает совет их, по страху Божию" (там же. Вопр. 532).

А что замечаем мы?

Указываем на святоотеческие творения (касательно стрижения волос священнослужителям), на правила церкви, а в ответ, основываясь на свой обычай, они упорно отвечают, что это не обычай церкви. Да и сомневаются в истинности высказываний отцев на том только основании, что приведены они из изданий новообрядческих издательств.

Насчет книг могу сказать, что совершенно отвергать новообрядческие издания святых отцов церкви не совсем законно и безопасно. Как изветно существуют целых восемь книг т. н. "Постановлений свв. Апостолов", которые были испорчены еретиками и по этой причине не внесены в свод законов. Однако, как в древности, так и в сравнительном прошлом, православные христиане ссылались на них часто, ссылаются и по сей день. Кстати, новообрядческая духовная академия в г. Казани издала книгу с этими постановлениями и никто, даже многие староверы не гнушаются им.

Или, что скажете на толкования Вальсамона и Зонары? Мы их знаем только по никонианским переводам, ибо староверы их никогда не переводили, не издавали, но разве наши духовные предки не пользовались ими? А мы не пользуемся? Конечно – да! Так, в чем же дело? Дело в том, что когда что-нибудь из спорных вопросов противоречит общепринятым обычаям (я специально не называю их староверческими, ибо ношение священниками длинных волос это не староверческий обычай, а попущение и невнимательное отношение к апостольскому обычаю, что будет показано ниже), их категорически отвергают.

Или, на какие источники ссылаются староверы, когда они доказывают новообрядцам ересь брадобрития, — разве не на их издания?

Мои оппоненты говорят, что изречения отцов против ношения длинных волос, это новообрядческое искажение, но подумайте, разве это логично? Новообрядческие священники также носят длинные волосы, как и старообрядческие, так не логичнее было бы, если б в новообрядческих переводах отцы оправдывали, а не осуждали ношения длинных волос? Что же они исказили в изречениях отцов? Если вдруг мне придется выступить против новообрядцев и поднять вопрос, являющийся предметом спора с ними, то я с большим удовольствием использую их издания, как наивернейшее доказательство моей правоты, ведь сказано: "от враг свидетельство достоприятнейше суть".

В новообрядческих изданиях очень много полезного, и нельзя думать, что раз они еретики, то все искажают. Св. Василий Великий не запрещает читать даже творения язычников. Он приводит пример пчелы, которая приступает ко многим цветам, но не от всех берет полезный сок. Не так ли должны и мы поступать с книгами, переведенными и изданными еретиками? К тому же, нужно еще учесть, что и между еретиками есть разница, кто-то из них близок к православию больше, а кто-то и вовсе от него отдален. Переводами иеговистов и баптистов, а также прочих протестантов (если мы не имеем дело со специальными научными трудами, которые часто издаются на основании рукописей), мы не пользуемся, а если пользуемся кое-какими переводами, то рассудительно и с опаской.

Хочу еще добавить, что до Никона и во время оного, были переведены отнюдь не все творения отцов: очень много в этом направлении было сделано в "послениконовский" период. Имеются современные, очень хорошие переводы. Не хочу называть поименно, но и мои оппоненты в вопросе, касательно волос, очень часто пользуются творениями свв. Отцов, которые были переведены новообрядцами. У себя дома они имеют много таких книг и во время спора часто к ним прибегают. Получается, что им можно (когда это им выгодно) пользоваться новообрядческими изданиями, а мне нет. С такой "логикой" я категорически не согласен, и уверен, вы меня в этом поддержите.

А теперь вернемся к обсуждаемому вопросу.

Как помнитеь, против ношения священниками длинных волос, я привел изречение св. ап. Павла из его первого послания к Коринфянам, в котором сказано: "муж аще власы растит, безчестие ему есть" (1 Кор. 11:14). Тогда я писал, что повеление св. Апостола Павла уже есть правило. Оно установлено для всех мужчин независимо от общественного или духовного положения.

Здесь словом "муж" апостол обозначил нашу природу, а не общественное состояние. Если бы разбираемый апостолом вопрос касался только определенного сословия (скажем духовного) в обществе, то апостол сказал бы не "муж", а указал бы для кого ношение длинных волос есть "бесчестие", а для кого нет. Если бы ношение длинных волос являлось прерогативой священников, то он разговаривал бы о том, как некоторые восхищают священническую принадлежность и запретил бы это, но мы ничего такого в его послании не видим.

Если кто попытается доказать нам, что словом "муж" апостол обозначил только мирян, а не священников, то ему придется доказать, что священник не "муж", но так как такое утверждение — кощунственно и невыразимая глупость, то надеюсь, что никто из наших христиан не будет прибегать к такому "аргументу".

К сожалению, в нашей, грузинской церкви в этом вопросе не было достигнуто единомыслия. Мне стали утверждать, что слова апостола касается только мирян, а не священнослужителей. Ссылались на того же Апостола Павла, который в том же своем послании к Коринфянам пишет: "Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову" (1 Кор. 11:4,5).

По мнению наших оппонентов, раз священники покрывают свои головы камилавкой, или другими головными уборами, то здесь апостол подразумевал только мирян. Это им не разрешено покрывать голову. Точно также, говорят они, что указание Апостола стричь волосы, касается мирян, а не священников. Но, кто из святых отцов так толковал данное место св. Писания нам так и не было указано. А коли так, то нами данное толкование не было принято.

К тому же, священнослужители не всегда молятся в церкви с покрытой головой. Как известно, священнослужители (диаконы, пресвитеры и епископы) являются образами самого Христа, Апостолов и Ангелов. Так пишет об этом, например, св. Игнатий Богоносец. В этой связи, так как и само облачение священнослужителей (включая головные уборы) являются символами определенных предметов, то нельзя рассматривать их в порядке обычных головных уборов. Кроме того, сами священнослужители в определенных случаях, молятся в церкви без головных уборов (напр.: на эксапсалмах, когда читаются молитвы: Отче наш, Символ Веры, Достойно…, и мн. др.).

Если слова Апостола Павла касаются только мирян и никак не священников, то почему церковь и от них требует стоять на указанных и многих других молитвах с непокрытой головой? Ответ один, — все мы (как священники, так и миряне) выполняем повеление Апостола, однако, когда священник изображает некую высокую духовную сущность, то он надевает, скажем, митру, саккос, омофор (которые, кстати говоря, в определенных местах на литургии, должно снимать).

Но, когда священники, как обыкновенные люди, сами, вместе с народом изображают человеческую свою сущность и, как все люди просят Бога о помиловании, то вместе со всеми и они молятся Ему с непокрытой головой. И повеление Апостола здесь соблюдается полностью. Теперь давайте вернемся к нашему вопросу.

Апостол не говорил коринфянам, что, нося длинные волосы, тем самым они присваивают священническое достоинство, что на самом деле, было бы кощунством, если ношение длинных волос являлось прерогативой священников.

Спор между нами, касательно изречения ап. Павла, таким образом, теряет смысл. Мы понимаем его так, как учат нас апостол и множество отцов, а вы, защищающие длиноволосие священников, простите меня Христа ради, не знаю на основании кого или чего, понимаете его совершенно иначе.

Кто рассудит нас? Все те же святые отцы! Рассудит нас вся древняя Церковь, которая приняла в руководство толкования отцев и постановила, чтобы духовные лица не смели своевольно толковать народу места Священного Писания (см. правила VI всел. Собора). Давайте прибегнем к помощи отцев и посмотрим, как же они толкуют данное место. Правда на сей раз у меня под рукой толкование только одного блаж. Феофилакта, но думаю, и его толкование достаточно ясно покажет правоту нашей мысли в отношении ношения длинных волос.

В 11-й главе св. апостол пишет: "… держите предания так, как я передал вам. Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос. Жене глава — муж, а Христу глава — Бог. Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая. Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается. Итак муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия. А жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов.Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа (ек фпх бндсьт), так и муж через жену (дйб гхнбйкьт). Все же — от Бога. Рассудите сами. Прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою? Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала? А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии".

Толкование (толкование блаж. Феофилакта выделено курсивом – архиеп. П.):

И держите предания так, как я передал вам.

Отселе очевидно, что и Павел и прочие апостолы преподавали многое устно и без письма.

Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос.

Судя по ходу речи, он, видимо, продолжает беседу с теми, кого хвалит за хранение преподанного им; но на самом деле он исправляет непокорных. Слыша, что Христос есть глава всякому мужу, разумей: верному. Ибо мы, верующие — тело Его, а не язычники, почему Христос не глава им.

Жене глава — муж, а Христу глава — Бог.

Муж глава жене, потому что господствует над нею. Бог глава Христу, потому что есть причина Его, как Отец Сына. Сказанное о главе не нужно понимать в одинаковом смысле и о Христе. Христос — глава нам и потому, что Он Творец наш, и потому, что мы — Его тело, а Отец глава Христу, как причина Его. Если же название Отца главой Христа будешь понимать и по человечеству, в таком смысле, в каком Сам Христос назван главой нам, тут не будет ничего нечестивого. Ибо Отец называется и Богом Христа по человечеству (Ин.20:17). Поскольку же Он восхотел уподобиться нам, и назвался и братом нашим и главой, то ничего нет нового, если Он принимает и имена уничиженные, и Отца Своего по Божественности имеет главой по человечеству, как Царя Своего и Бога Своего.

Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову.

Мужу воспрещает иметь покрытую голову не всегда, но только во время молитвы и пророчества. Не сказал также просто: с покрытой головой, но: имеющий на голове, дабы уничтожить покрытие головы не только одеждой, но и волосами. Ибо и тот, кто отрастил волосы, имеет на голове, именно, эти волосы.

Почему же он бесчестит голову свою? Потому, что поставлен начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения.

Или так: постыжает свою главу — Христа, унижая себя и теряя свободу. Ибо как малое тело постыжает голову, так и тот, кто от Бога создан свободным и самовластным, но сам унижает себя как подчиненного, постыжает Христа, который есть глава его, как тела.

Достойно исследования, почему апостол выставляет это как грех. Мужу и жене, одному признаком власти, а другой — подчинения, дано многое и иное, между прочим и то, чтобы один имел голову непокрытую, а другая — покрытую. Как же не грех переступать пределы природы, и мужу украшаться волосами, а жене не покрываться? Искореняет это явление, как признак своеволия, которое весьма губительно в делах церковных. Ибо и ереси отсюда, от того, что каждый выходит из пределов узаконенного.

И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая.

Были, как я сказал, и женщины с даром пророчества, например, дочери Филиппа (Деян.21:9) и многие иные. Чем же постыжает голову свою? Тем, что объявляет голову каким-то изгнанником, отступившись от вверенной ей Богом власти. Знай также, что мужу воспрещает быть покрытым, как сказано, во время молитвы и пророчества, а жене воспрещает быть не только в это, но и во всякое время. Ибо сего он желает, когда говорит: ибо это то же, как если бы она была обритая. Как быть обритой ей всегда стыдно, так и быть непокрытой стыдно всегда же. Волосы заменяют собой покрывало. Посему снимающая с себя покрывало похожа на снявшую с себя волосы.

Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается.

Продолжает доказывать, что быть непокрытой сходно с тем, что быть остриженной; и как стыдно последнее, то стыдно и первое. Всем этим выражает, что женщине всегда стыдно быть непокрытой.

Итак, муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия.

Первой причиной выставил то, что муж имеет главой Христа, и посему не должен покрываться. Теперь представляет и другую причину, то, что он есть слава Божия, то есть наместник Божий и образ Его. Посему представителю власти Царя всех должно являться пред Него со знаками этой власти, то есть с непокрытой головой. Ибо она служит знаком, что муж не подвластен никому из земных, но сам господствует над всем, как образ Божий.

А жена есть слава мужа.

То есть, подчинена мужу. Посему и являться ей должно с знаком подчинения, а таким знаком служит — иметь покрытую голову.

Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа.

Выставляет причины, по которым муж преимуществует пред женой, именно: жена создана из ребра его, и не он создан для нее, а она для него. Ибо сказано: сотворим ему помощника (Быт.2:18). Как же мужу покрываться, когда он так почтен от Бога? В таком случае он похитит себе женскую одежду, и сделает то же, как если бы, получив диадему, сбросил ее с головы, а надел одежду раба.

Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для Ангелов.

По сему сказанному, говорит, жена должна иметь знак своего подчинения, то есть если не что иное, то на голове покрывало, из благоговения пред ангелами, дабы и пред ними не явиться бесстыдницей. Ибо как покрытой головой, опущенными вниз глазами жена доказывает свою почтительность и верность положения подчиненной, так непокрытой головой она обнаруживает бесстыдство, которого отвращаются и ангелы, присущие верующим. Климент же, автор книги "Строматы", довольно тонко разумел под ангелами праведников Церкви. Жена, говорит он, должна покрываться, дабы не соблазнить их на блуд.

Впрочем, ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе.

Говорит это потому, что придал больше преимущества мужу, доказав, что жена от него, и для него, и под властью его. Чтобы не возвысить мужей сверх надлежащего, а жен не унизить, говорит, что при первоначальном творении жена, действительно, так создана от мужа, но теперь и муж не рождается без жены. Впрочем, в Господе, то есть все творит Бог, и оживотворяет семя и укрепляет утробу.

Ибо как жена от мужа, так и муж через жену.

Жена, говорит, от мужа. Ибо доселе еще остается за мужем то свойство, что жена от него. А муж через жену, то есть жена служит рождению человека, а большее действие — в семени. Посему о муже нельзя сказать во всей строгости, что он от жены, но от отца своего чрез жену, как послужившую рождению. А о Господе Павел сказал не так, но: родился от (ек) жены (Гал.4:4). Он побоялся употребить предлог дйб, дабы не подать еретикам повода говорить, что Господь прошел чрез Деву, как чрез канал, — или потому, что в рождении Его не участвовал муж, а был Он плодом чрева одной только Ее.

Все же — от Бога.

Это совершенство не мужа, но Божие. Если же все совершается силой Божией, Сам же Он установил порядок отношений между мужьями и женами, то не спорь, а повинуйся.

Рассудите сами.

Опять их самих поставляет судьями, дабы вполне подтвердить то, чего желает.

Прилично ли жене молиться Богу с непокрытою головою?

Здесь намекает на нечто Страшное, на то, что бесчестие восходит до Бога.

Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала?

Как же не бесчестие для мужа растить волосы, когда он чрез это принимает вид женщины и, поставленный для господства, принимает знак подчинения? Но для женщины ращение волос есть честь, потому что она сохраняет в сем случае собственный чин, а сохранение своего чина — для каждого честь. Для чего же нужно надевать и другое покрывало, если волосы служат одеянием? Для того, чтобы выразить свою подчиненность не одной только природой, но и свободным произволением.

А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии.

Подлинно противоречить в подобных предметах — дело любопрения, а не размышления и разумения. Поскольку, может быть, коринфяне, желая помудрствовать, пускались в рассуждения, чтобы доказать безразличие в сем деле, то апостол говорит, что ни мы не имеем такого обычая, то есть или спорить, или чтобы мужу растить волосы, а жене не покрываться; ни прочие церкви. Поэтому вы противитесь не нам только, но и всей Церкви. Это должно показать слушателям — ничто не делать сверх обычая апостольского".

Итак, думаю, совершенно ясно, что речь у апостола Павла идет именно о по природе присущей чести, а не о духовной или общественной. На это указывают слова апостола, что "сама природа учит нас", что "если муж растит волосы, то это бесчестье для него", для женщины же наоборот, честь.

Мысль апостола, по толкованию блаж. Феофилакта, заключается именно в том, что длинные волосы являются знаком покрывала и подчинения. Женщина должна расти волосы в знак подчинения мужу, так как Господь поставил мужа ей главой. Как подчиненная, она должна быть покрытой, а в покрывала даны ей длинные волосы. Поэтому, если женщина стрижет их, то это бесчестие для нее, ибо этим она заявляет как бы о своей неподчиненности и непокорности, что бечестит ее.

Мужу же "воспрещает иметь покрытую голову не всегда, но только во время молитвы и пророчества". Но так, как длинные волосы – это знак покрывала, а покрытие головы знак подчинения, то для мужа "бесчестие растить волосы". Поэтому, по толкованию блаж. Феофилакта, он должен "уничтожить покрытие головы не только одеждой, но и волосами".

"Почему же он бесчестит голову свою? – спрашивает блаж. Феофилакт, и сам же дает ответ: – Потому, что поставлен начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения".

"Как же не бесчестие для мужа растить волосы, когда он чрез это принимает вид женщины и, поставленный для господства, принимает знак подчинения?" — спросим b мы вместе с блаж. Феофилактом. И если это бесчестие для мирян, то соответственно, священнослужителей, не бесчестит ли это т больше, раз они являются поставленными главами, как по природе, так и по священнической власти.

То, что бесчестно для мужа мирянина ПО ПРИРОДЕ, как может быть честью для священника? И наоборот, как может быть честью для священника то, что является таковым только для женщины, и то, как знак подчинения и подвластности.

Догматически и канонически, священник именно потому и не должен расти волосы, что является не только мужем по природе, но еще и пастырем, главой своей паствы, епископом церкви. Длинноволосый же епископ ниже женщины и бесчестен перед Господом!

Некто в Поти, спросил меня, оспаривая мое отношение к длинноволосию священников, что я уничижаю самого Господа, который как Назарей имел длинные волосы. На это отвечу всем, что:

Во-первых, не я назвал длинноволосие бесчестием для мужа, а сам апостол Павел.

Во-вторых, как толкует св. Епифаний Кипрский: "Это не есть какое-нибудь доброе дело для Бога, хотя и предпринимается ради Бога. Но этот обычай держится упорством после того, как перешел подзаконный образ и явилась истина. Чуждо кафолической церкви и проповеди апостольской носить публично власяницу и иметь неостриженные волосы. Некоторым угодно было носить на голове длинные волосы, конечно, ради собственного образа жизни, по собственному соображению, так как ни Евангелие этого не предписало, ни апостолы не приняли, святый апостол Павел отверг этот обычай" (Часть 5. Стр.ТЕ, ТНЕ).

Святой Симеон Новый Богослов однозначно пишет о таких иереях, преступающих церковное право: "В длинных волосах, величаясь таким благообразием, они дерзают ставить себя в число спасенных... Как же, скажи мне, эта ересь не будет худшею всех других ересей?" (Творения преп. Симеона Нового Богослова Ч. 1, слово 47. С. 431).

В третьих: По учению Святых отец ношение длинных волос есть традиция не христианская, а именно антихристианская, языческая и бесопоклонническая. Святитель Кирилл Иерусалимский пишет об этом совершенно определенно и недвусмысленно. "Неразумнейшие изчадия еллинские, – говорит он о язычниках, – следуя противоестественным своим обычаям и проводя жизнь безсловесных животных, отпускали волосы, основываясь на том, что выращивают их для своих божеств" (Творения святителя Кирилла Александрийского. СПб, 1906. Ч. 3, С. 170).

Итак, нет противоречия между Ветхим и Новым заветами, и не противоречит Ветхому Завету и апостол, который сказал, что отращение волос бесчестит мужа, ибо сказал, что волосы как покрывало являются знаком подчинения. Жена подчинена мужу, и муж ей глава, а мужу глава Христос. В ветхом Завете все были подчинены ветхому закону, поэтому назареи носили длинные волосы, и это не было бесчестием.

Но почему же сейчас он (муж) бесчестит голову свою ношением длинных волос? "Потому, что, – отвечает блаж. Феофилакт, — поставлен он начальником и властителем, а между тем сам делает себя подвластным. Ибо покрытие головы означает наложение власти на голову, покрывало на голове занимает место властителя, и служит знаком подчинения.

Или так: "постыжает свою главу — Христа, унижая себя и теряя свободу. Ибо как малое тело постыжает голову, так и тот, кто от Бога создан свободным и самовластным, но сам унижает себя как подчиненного, постыжает Христа, который есть глава его, как тела".

Освободившись от рабства греха и став свободным во Христе Исусе, "Который есть глава всякому мужу". В ветхом же Завете это не было открыто, а после того, как верующие во Христа сделались свободными и Церковь стала телом Его, глава которому Сам Христос, ращение волос для всякой мужчины, тем более для епископов и священников, возглавляющих паству и церковь, великое бесчестие. Так говорит сам апостол.

Знаю, на этом любознательность некоторых не остановится, и опять спросят: "А как же должно думать о подвижниках, которые имели длинные волосы, и о тех епископах и священниках, которые подвизались во времена свв. Отцов и были прославлены Господом"?

Как выше было указано, св. Епифаний и другие отцы, а также вселенские соборы ясно выразились, что ношение длинных волос не апостольский обычай, и многие придерживались ветхозаветных обычаев с упорством. Вопрос здесь не в том, спасутся или нет те, которые носят длинные волосы, а в том, каких благ и в какой степени их получат.

Этим я завершил свое письмо. Наконец, хотелось бы мне указать вам на одну важную деталь: если кто будет настаивать на своем и требовать длинноволосия от священнослужителей, то должен будет доказать, ссылаясь на св. Писание, Кормчую и святоотеческие учения, что это разрешено. Жития святых в этом случае, мало пригодны, ибо как мы узнали из слов св. Апостола Павла, а также из письма св. Епифания, многие часто следовали ветхозаветным образам и обычаям, не внимая их смыслу, и даже спорили с апостолом. А если кто захочет спорить с нами, то ответим словами апостола: "Мы не имеем такого обычая (т. е. носить длинные волосы – еп. П.),ни церкви Божии".

"Противоречить в подобных предметах — дело любопрения, — толкует блаж. Феофилакт, — а не размышления и разумения. Поскольку, может быть, коринфяне, желая помудрствовать, пускались в рассуждения, чтобы доказать безразличие в сем деле, то апостол говорит, что "…ни мы не имеем такого обычая, (то есть или спорить, или чтобы мужу растить волосы, а жене не покрываться — Еп. Павел.), ни прочие церкви. Поэтому вы противитесь не то, чтобы только нам, но всей Церкви. Это должно вскрыть слушателям, что ничто делать сверх обычая апостольского, не должно иметь место".

С уважением, архиепископ Грузиской Древлеправославноц Церкви, Павел (Хорава).

Дополнение

Несмотря на вышеприведенные доказательства, мне былы предъявлены еще некоторые дополнительные аргументы в пользу ношения длинных волос священнослужителями и якобы ошибочности моего подхода. Предлагаю вам и эти материалы и мои на них ответы.

1. "С апостольских времен, во время рукоположения во диаконы или во священники, вначале новопоставленному епископ собственноручно выстригал волосы на темени крестообразно, а заканчивал всю процедуру пострижения гуменца определенное лицо, которое было специально для этого назначено из духовенства, чаще всего это были диаконы и именовались оне – стригольниками".

После этого повествования переходят к истории "стригольников" и рассказывают о их ереси", которая появилась в России в XIV веке, описывают некоторые ее детали (например то, что они отвергали церковные предания и обычаи…). А после краткого исторического экскурса, заключают: "XV веке эта ересь еще раз всколыхнуло Русь… ересь сия именовалась "стригольниками", поэтому, как видно (откуда видно - ? архиеп. П.) уже в конце 14 или 15 веков святыми отцами было отменено ношение гуменца, так как у православия един закон, един взгляд, едино дыхание" (Письмо М. Иашвили, стр. 16).

Ответ: Должны отметить, что среди ученых и исследователей нет единого мнения о происхождении наименования "стригольники". Абсольютно неправильно связывать их наименование со словом "стрижение" (стричь, стричься, стрижение). Исследователи этой ереси и историки утверждают, что "слово "стригольник" отражает еврейское словосочетание, основанное на словах "делать тайным", "скрывать" и "открывать", "быть изгнанным". Академик Б. А. Рыбаков, опираясь на сочинение пермского епископа Стефана "Мерило праведное", доказывает, что духовный лидер стригольников диакон Карп после отлучения стал расстригой или стригольником. Отсюда его последователей стали называть "стригольниковыми учениками" (Свободная интернет энциклопедия "Википедия").

По другому источнику: "СТРИГОЛЬНИКИ, тайная иудейская секта, созданная на Руси иудеями-караимами и во многом схожая с ересью жидовствующих. По предположению исследователя М.М. Елизаровой, слово "стригольник" отражает еврейское словосочетание, основанное на словах "делать тайным", "скрывать" и "открывать", "обнажать", "быть изгнанным". Таким образом, в переводе с еврейского языка слово "стригольник" означало "хранящий откровение" или "тайный изгнанник" — понятие, близкое лексике тайных обществ гностиков и манихеев. Как считает Г.М. Прохоров, "стригольничество" — след первого влияния караимства в Северной Руси".

О связи стригольников с иудеями-караимами и о близком к ним учении сообщает Стефан Пермский: "Не достоит-де над мертвым пети, ни поминати, ни службы творити, ни милостыни давати за душю умершего".

"Стригольники, - писал в 1427 митр. Фотий, - саддукеем о нем проклятым подражающе суть, еже и яко и воскресению не надеюще быти мняху". Кроме того, веруя в Бога, стригольники, подобно караимам и "жидовская мудрствующим", не веровали в Божественность Исуса Христа: дьявол, говорит в своем послании на Русь Константинопольский патриарх, соблазнил их, не сумев прельстить многобожием, в противоположное заблуждение — "сотвори Сына Божия тварь именовати". Они также отвергали евхаристию и предавались "книжным мудрствованиям", по-своему толкуя "словеса книжная, яже суть сладка слышати хрестьяном" (источник:http://www.hrono.ru/religia/pravoslav/strigolniki.html).

Итак, исследователи "стригольничей" ереси утверждают, что это наименование "отражает еврейское словосочетание, основанное на словах "делать тайным"" или же оно происходит от их духовного лидера Карпа, который "после отлучения стал расстригой или стригольником. Отсюда его последователей стали называть"стригольниковыми учениками"".

Итак, "стригольничество" никак не связано с выстригиванием гуменца и данное фальшивое свидетельство обличается трудами ученых.

Более того явными фактами подтверждается, что в России XIV-XV веков никто выстригивания гуменца не запрещал. И это опять-таки подтверждается историческими свидетельствами. Собор созванный при патриархе Иоакиме свидетельствует: "протопресвитери и протодиакони, иереи же мирстии и диакони долженствуют ходити во скуфиях, во знамение священного духовного их чина и рукоположения архиерейского, на главах же имети прострижено зовемое гуменцо немало, власы же оставляти по круглости главы, еже являет терновый венец, его же носи Христос" (Голубинский 1997 — Голубинский Е. История русской церкви. В 3 т. М., 1997. 1:579, сноска 2).

По мнению Е.Е. Голубинского, "острижение же или выстрижение верха головы (гуменцо) оставалось <…> никак не менее, как до начала XVIII в.(Голубинский Е. История русской церкви. В 3 т. М., 1997, 1:580). По другим сведениям, гуменцо продолжали выстригать и во второй половине XVIII века, то есть спустя по меньшей мере сто лет" (см. Вероника Макарова. Облик русского священника: к истории длинных волос).

Это явно показывает, что в России Гуменце выстригивали вплоть до второй половины XVIII века ("острижение же или выстрижение верха головы (гуменцо) оставалось … никак не менее, как до начала XVIII в." Голубинский Е. История русской церкви. В 3 т. М., 1997, 1:580).

2. Следующий аргумент, которого связуют с длиноволосием священников заключается в том, что "священство берет свое начало с Ветхаго Завета и установлено самим Господом Вседержителем: "Помажь и Аарона и сынов его и посвяти их, чтобы они были священниками Мне…" (Исх. 30:30) "И сделай священные одежды Аарону, брату твоему, для славы и благолепия… Вот одежды, которые должны они сделать: наперсник, ефод, верхняя риза, хитон стяжной, кидар и пояс" (Исх. 28:2-4) "и объяви священникам… Они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей и делать нарезы на теле своем. Они должны быть святы Богу своему и не должны бесчестить имени Бога своего…" (Лев. 21:1, 5-6) (Письмо М. Иашвили, стр. 16).

Ответ: Совершенно очевидно, что и здесь предлагается неправильное понимание Священного Писания и толкуется в вигодном им ключе, т. е. – в пользу длинноволосия священников. На самом же деле, в указанном месте (Лев. 21:5-6) говорится не о запрете стрижении волос священнослужителями, а о запрете обрытия волос. Ведь, сказано же явно: "Они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей" (Лев. 21:5-6).

"Изуродование головы, бороды и тела в честь мертвых, запрещенное всем израильтянам вообще (Левит 19:27, 28), тем строже воспрещено служителям Иеговы, святого Бога, между тем запрещаемые обряды имели связь с языческими культами" (Толковая Библия Лопухина).

Как должен поступать священослужитель со своими волосами сказано у пророка Иезекииля. Конкретно, в 44-м главе (стих 20) по Острожской библии читаем: "…и егдá исхóдятъ къ лю́демъ во внѣ́шнiй двóръ, да совлекýтся ри́зъ свои́хъ, въ ни́хже тíи слýжатъ, и да положáтъ я́ въ прегрáдахъ святы́хъ, и облекýтся въ ри́зы и́ны, и да не освятя́тъ людíй въ ри́захъ свои́хъ: и глáвъ свои́хъ да не обрíютъ, и влáсъ свои́хъ да не растя́тъ, покрывáюще покры́ютъ главы́ своя́".

(По совр. русскому переводу: "А когда надобно будет выйти на внешний двор, на внешний двор к народу, тогда они должны будут снять одежды свои, в которых они служили, и оставить их в священных комнатах, и одеться в другие одежды, чтобы священными одеждами своими не прикасаться к народу. И головы своей они не должны брить, и не должны отпускать волос, а пусть непременно стригут головы свои").

В древности святые отцы ношение длинных волос укоряли и зазирали, часто даже вменялось непокорником в ересь:

"Во еже о ересях, великий Епифание о евхитстей ереси глаголет, яко и во другом негде предъята быша та честная наша братия. Иже междоречию в монастырех суще, рекше во градех зовомых, власы женскими радующися... И богообразно внешних ради ходити, и не хотети от зрящих прияти мзду или благодать, тужде есть соборныя Церкви вретище непроявленно и власы неотрезаеми, по проповеди апостольстей, муж бо рече не должен растити власы, образ и слава Божия сый... Мы таковаго обычая не имамы, ниже Церкви Божия"( Преп. Никон Черныя горы. Пандекты. Почаев, 1795. Слово 37).

Блаженный Иероним говорит, что длинные волосы свойственны варварам, а "внешний вид священников должен быть благопристойным" (Блаж. Иероним. Толкование на пророка Иезеккииля. Москва, 1889. Ч. 1. Гл. 44. С. 273.).

Преп. Симеон Новый Богослов пишет об иереях, преступающих закон: "В длинных волосах, величаясь таким благообразием, они дерзают ставить себя в число спасенных... Как же, скажи мне, эта ересь не будет худшею всех других ересей?" (Творение преп. Симеона Нового Богослова Ч. 1, слово 47. С. 431).

Св. Кирилл Александрийский пишет, что традиция носить длинные волосы идет из седой дохристиянской древности: "Неразумнейшие изчадия еллинские, следуя противоестественным своим обычаям и проводя жизнь безсловесных животных, отпускали волосы, основываясь на том, что выращивают их для своих божеств"(Творения святителя Кирилла Александрийского. СПб, 1906. Ч. 3, С. 170.).

Другие многие свидетельства о запрещении от церкви растить, красить и стричь неподобным образом "власы главы своея" здесь краткости ради придется опустить, лишь упомянем, что таковые обычаи нарицаются: еллинским законом, преслушанием, досадой Богу, сопротивлением вселенной, "не только Богу, но и естеству сопротивлением", поползновением на блуд, "уподобляет прокудлевым человекам", "безчестникам главы своея Христа", псам, человекам, подлежащим отлучению.

3. Далее, в поддержку длинноволосия священнослужителей ссылаются на некоторые образцы иконописи, где по словам наших оппонентов святые священнослужители и монахи длинными волосами изображены и заявляют:

"Св. Иона – митрополит Киевский и всея Руси чудотворец (1464 год) – почему длинные волосы?

Святой Никита – епископ Новгородский чудотворец (1108 г.) – почему длинные волосы?

Святой Арсений – епископ Тверский (1409 г.) – почему длинные волосы?

Святой священномуч. Феопемт – епископ Никомидийский (303 г.) – почему длинные волосы?

Святой священномученик Ипполит – святитель Римской церкви (269 г.) – почему длинные волосы?

Святой Лаврентий – епископ Туровский (1182 г. ) – почему длинные волосы?

Святой священномученик Ириней – епископ Сирмийский (285 – 305 г.) – почему длинные волосы?" (Письмо, стр. 17).

На этот "аргумент" ответим, что во-первых, надо прояснить кто списатель иконы и когда она написана, ибо часто бывает, что разные иконописные школы, в разных веках по разному писали одних и тех же святых и это касается не только волос.

Возмем, например, "Иверскую" ("Портаитиссу", "Вратарницу") икону Пресв. Богородицы. На оригинале (оригинал с превеликой точностью списан соловецкими монахами еще в XVII веке, которые специально были посланы на Афон для этой цели) у Богомладенца палцы сложены двуперстно и направлены к богородице, однако, если посмотреть все списки "Иверской", то обнаружим великую разницу между ними в этом детале. Ясно, что в разные века, разные иконописци вносили свои "коррективы" в сложении пальцев Христа, в цветах и в других элементах иконы.

Поэтому, безаппеляционно ссылаться на какую-нибудь икону мы не можем. Так и здесь, напр. икону св. Ионы, по изветному иконописному руководству, которое называется "Подлинник иконописный" должен изображаться так:

"Сед, брада покороче Власиевы, на к[онец] мало подвоилась, на главе шапка, сакос" (ИРЛИ (ПД). Перетц. № 524. Л. 141 об., под 30 марта);

"сед, аки Власий брадою, риза святительска, оба во амфорах" (описан вместе со св. Фотием, митр. Киевским и всея Руси; Там же. Л. 165 об., под 27 мая);

"сед, брада доле Петра митрополита, на концы поуже, в саку" (ИРЛИ. ОП. Оп. 23. № 294. Л. 116, под 30 марта);

"сед, брада Сергиева, власы с ушей, в шапке и во амфоре и сакосе, в руке Евангелие. Сак бакан, испод лазорь" (БАН. Строг. № 66. Л. 93, под 30 марта);

Тот же текст с добавлением "ризы крестечныя, сакос празелень" (РНБ. Погод. № 1931. Л. 132, под 30 марта).

В руководстве В. Д. Фартусова Иов представлен как "глубокий старец русского типа... лицом худ, бледен, борода седая, немного более средней величины, на конце немного раздвоенная, волосы коротки; в саккосе, омофоре и палице, на голове митра в роде шапки. Можно ему писать и хартию с изречением: Чадо, не усомневайся ни в чем, яко яже невозможна суть от человек, возможна суть от Бога. Или: Да свяжется лукавый твой язык, и да заградятся хульная твоя уста" (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 233, под 31 марта; также И. упом. под 27 мая и 15 июня с отсылкой к 31 марта - Там же. С. 295, 318).

Св. Никита Новгородский на иконе XVI века изображается не длинными, а короткими волосами.

Св. Арсений Тверский также изображается короткими волосами.

Короткими волосами изображены и свв. св. Лаврентиий и Феопемпт Никомидийский.

Так, что мы не знаем какими источниками пользуются наши оппоненты в своих утверждениях, но на иконах, которых мы отыскали в интернете, указанные святые изображены короткими, а не длинными волосами.

А во-вторых, давайте и мы поставим вопрос нашим оппонентам:

Святые апостолы почему изображаются короткими волосами?

Свв. Иоанн Златоуст, Василий Великий и Григорий Богослов, а также святитель Никола Мир-Ликиский чудотворец почему изображены на всех иконахкороткими волосами?...

4. Далее, на предлагают самовольное толкование св.Писания и утверждают, что виденное Моисеем несгораемый куст, якобы предзнаменовал длинноволосие священнослужителей: "Великий куст был на хориве, который видел Моисей, а праобраз малого куста влас на голове у священника – это длинные волосы, ибо священнослужитель должен весь гореть Божественным огнем, как некогда горел куст на Хориве и не сгорал" (Письмо, стр. 17).

Ответ: А святые отцы толкуют, что несгораемый "куст", т. е. "неопалимая купина" это прообраз Богородыцы… Которая приняла во чреве огнь Божественный и не была сгораема…

"Иже во огне показавый Моисеови, еже во плоти на землю приход твой…" (Канон "Неопалимой Купине", тропарь, глас 1-й). Именно в ней, т. е. в Неопалимей Купине, провиде пророк Моисей "неизреченную Твою Славу, Дево Мати Божия" (песнь 1. Слава).

В доказательство нашей правоты можно привести весь канон Неопалимой Купине, но это слышком удлинит и без этого длинное наше слово, поэтому приведем только одно место: "Купина бо огнем неопальна показа. Тебе прообразующи Пречистая, огнь непостоянныи родити хотящу Пренепорочная" (Канон Неопалимей Купине. Песнь 3. Тропарь первый).

5. Далее, наши оппоненты нам говорят, что "во время литургии Сам Господь исус Христос невидимо присутствует, Сам действует и все совершает через священника, который только орудие Его. Совершая евхаристию и принося Богу безкровную жертву, священник в своем лице представляет самаго Великаго Верховнаго Архиерея Исуса Христа, Сына Божия, священнодействующаго и приносящаго Богу Отцу в жертву, по долгу вечнаго Своего святительства… образ един Христов исполняя, стоит священник и молитву приносит… Литургисает Сам Господь Исус Христос, нося длинные волосы – и ты священник подражаешь Первообразу – Исусу Христу вечного иерея… И с какой чистой душой нужно литургисовать… горе не имеющему одеяния (т. е. длинные волосы – архиеп. П.) брачного…"

Ответ: Подобного толкования литургии впервые слышим! Никто из святых отцов не учит нас, что священник обязательно внешне должен быть похож на Христа, что заключается в одном только его длинноволосии… и какой же смысл должен быть заключен в этом? Как же тогда апостол, сам нося короткие волосы, укоряет длинноволосистых священников и мирян и говорит: "Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог… Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него" (1 Кор. 11:3, 14)?

Благодать священства дается человеку не по волосам, а по достойнству, по пастырским качествам, по житию. Сам апостол говорит нам каким дложен быть диакон, священник и епископ; церковные правила определяют, какими качествами должны быть наделены люди, чтобы были достойными рукопложения во священный сан и нигде и словом не говрится о длинноволосии. Нигде не ставится условие отращивать волосы, а иначе не быть рукоположению. Наоборот, священникам предписывается стричь, а не отращивать свои волосы.

6. Нам говорят: "96-го правила VI вселенского собора написано для мирян и не касается никак он священнослужителей и Матфей Властраь дает сему правилу правильное толкование из Ветхаго Завета" (Левит. 19:27-28).

Ответ: Матфей Властарь, в главе "Т" (Глава 9-я. – "о том, что волосы на голове не должно украшать") в толковани 96-го правила VI всел. собора пишет:

"96-е правило VI Собора говорит: "Во Христа крещением облекшиеся дали обет подражати во плоти житию Его" и сохранять всякую невинность и целомудрие, а не прилепляться к вещественной суете и не украшать своего тела с излишеством и мелочностию. Но что могло бы быть более излишним, как не то, чтобы об украшении волос на голове и бороде и красивом их расположении иметь заботу, а украшением всякою добродетелью внутреннего человека пренебрегать? Ибо Апостол говорит: муж аще власы растит, бесчестие ему есть (1 Кор. 11, 14); и Моисей в книге Левит говорит: не сотворите обстрижения кругом от влас глав ваших, ниже бриете брад ваших (Лев. 19, 27). Итак, правило повелевает сперва отечески наказывать делающих что-либо таковое, а упорных - отлучать. Таким же наказаниям подлежат и те, которые завивают волосы, чтобы были кудрявыми, или красят их, или намачивают водою и сушат на солнце, чтобы сделались русыми, или делают их золотистыми, или стараются, чтобы они были густыми, или накладывают поддельные волосы, или бреют бороду, или выжигают длинные волосы на ней раскаленным черепком, или щипцами искусно вырывают некоторые волосы, устрояя сие для мнимого благоприличия, чтобы казалось, что у них едва начинает пробиваться первый пушок на бороде. Это ныне особенно, как бы некоторая зараза, распространилось между христианами" (Матфей Властарь. Алфавитная Синтагма. Москва 1996 г. Буква , гл. 9, стр. 416).

Однакож, ничего подобного, что наши оппоненты приписывают Матфею Властарю в его "Синтагме" не находим.

Оппоненты заблуждаются в том, что они сначала ссылаются на то место из книги Левит, которое касается всего Израиля, а потом священников и пишут:

"В книге Левитов в 27-м стихе 19-й главы читаем: "Не стригите головы вашей кругом, и не портите края бороды вашей" (Лев. 19:27). И это касается мирян а не священнослужителей, ибо относительно священнослужителей книга Левит предписывает: "Помажь и Аарона и сынов его и посвяти их, чтобы они были священниками Мне…" (Исх. 30:30) "И сделай священные одежды Аарону, брату твоему, для славы и благолепия… Вот одежды, которые должны они сделать: наперсник, ефод, верхняя риза, хитон стяжной, кидар и пояс" (Исх. 28:2-4) "и объяви священникам… Они не должны брить головы своей и подстригать края бороды своей и делать нарезы на теле своем. Они должны быть святы Богу своему и не должны бесчестить имени Бога своего…" (Лев. 21:1, 5-6).

Но здесь, как это указывали выше, речь идет о бритии головы, а не стрижения волос и это явствуется из следующего стиха: "… не должен обнажать головы своей и раздирать одежд своих" (Лев. 21:10) и здесь же говорится, что так не должен поступать именно священник: "Великий же священник из братьев своих, на голову которого возлит елей помазания, и который освящен, чтобы облачаться в священные одежды, не должен обнажать головы своей и раздирать одежд своих" (Лев. 21:10).

Но что означает "обнажение головы" острижение его или обритие? Ясно, что здесь имеется ввиду бритие головы, и так поступали язычники, коим не следовало подражать всему израилю (а особенно священникам). Этому постановлению Моисея не сопротивляемся и мы и запрещаем священнослужителям и мирянам брить головы и быть похожим на язычников. Что же касается длинных волос, Бог запретил священнослужителям их ращение, как это было открыто пророку Езекиилью: "И головы своей они не должны брить, и не должны отпускать волос, а пусть непременно стригут свои головы" (Езек. 44:20).